Месть озлобленной души

– Купила ее в магазине, когда добиралась сюда. Она чистая, не переживай. Тебе нужно сейчас больше жидкости, чтобы скорее восстановиться. – Я не задумываясь сделала несколько жадных глотков, о которых мечтала со вчерашнего дня.

Мануэла говорила на родном языке, но я прекрасно понимала ее. Сейчас я поистине благодарна, что знание португальского мне пригодилось, лишая каких-либо барьеров в общении. Женщина хотела убрать растрепанные пряди с моего лица и осмотреть нанесенные Мигелем побои, но столь безобидное действие вызвало режущую боль в губе. Некоторые волоски прилипли к ране и за ночь успели спрятаться под образовавшейся корочкой.

– Мерзавец… – С тумбочки она взяла кусочек ваты и прозрачную жидкость. – Потерпи немного, нужно обеззаразить и размягчить, чтобы убрать волосы. Будет печь, но ты девочка сильная. – Пригладив мою голову, Мануэла слегка улыбнулась, вселяя уверенность и даря тепло.

Сначала она обработала губу, затем приложила холод к опухшей щеке и разместила на лбу компресс. От всех этих манипуляций мне стало немного легче, за что я была безмерно благодарна.

– У тебя слегка заплыл правый глаз, и, скорее всего, есть сотрясение, но я, к сожалению, не имею медицинского образования и не знаю, чем еще помочь.

– Спасибо. Этого более чем достаточно.

– Отдыхай, тебе нужен здоровый сон, чтобы восстановить силы. Бедняжка, даже представить не могу, через что тебе пришлось пройти. – Ее легкие поглаживания по руке успокаивали, позволяя векам тяжелеть без чувства страха, будто передо мной сидела моя мама. – Поспи, я буду рядом.

Сон не заставил себя долго ждать, особенно после тяжелой ночи и не менее стрессового утра. Присутствие сеньоры Алмейды вселяло чувство полной умиротворенности и тихой радости, как будто я находилась под крылом у ангела. Однако мне абсолютно не понравилось поведение Мигеля в адрес матери, особенно те слова, что он кинул ей в лицо перед тем, как выйти из комнаты. Уж не знаю, были это нервы, или у них в принципе такое общение, но я бы никому не пожелала таких отношений с родственниками.

Это просто ужасно.

Когда я открыла глаза, помещение было уже окрашено в оранжевые тона заходящего солнца. Легкий сквозняк пробежал по волосам, словно сочувствующе поглаживал, сожалея, что я снова очнулась в этом аду, а не дома. Мануэла, как и обещала, была со мной. Присев на пол у кровати, она положила одну руку на покрывало и, уткнувшись лицом в локтевой изгиб, дремала. Мне абсолютно не хотелось ее тревожить, однако даже малейшее шевеление разбудило женщину.

– Как ты себя чувствуешь? – протерев глаза, спросила она сонным голосом. Видимо, сеньора сама забыла, что такое нормальный сон, что было неудивительно.

С таким-то сыном психопатом…

– Благодаря вам намного лучше, спасибо.

– Тебе нужно поесть. Полежи пока, я чего-нибудь приготовлю, а после ужина, если захочешь, мы поговорим.

Дав свое молчаливое согласие, я осталась наедине с чувством одиночества. Казалось, что этот ненормальный снова появится здесь и на этот раз сделает то, чего я боялась больше всего на свете…

Именно сейчас ко мне пришло озарение, насколько Алана оказалась сильна: испытав жесткое сексуальное насилие, она смогла снова жить, а не существовать, превратившись в серую массу. Она смогла снова полюбить, доверилась мужчине, хоть он порой и выказывал скверный характер. Судьба вознаградила ее за душевные мучения, и теперь у нее все наладилось.

А смогла бы я оправиться в столь юном возрасте от такого унижения? Смогла бы нести неподъемный груз в сердце и открыться кому-то еще, кроме своих родителей? Вряд ли… Я бы сдалась, как это сделала после очередного предательства, когда закрылась в себе и плыла по течению жизни, никого не впуская в нее больше года.

Алана стала для меня светом, от которого хотелось искренне улыбаться. Ребята поначалу с осторожностью изучали мою реакцию, но ничего не имели против нашего с ней общения. Да о чем вообще говорить, если девушка смогла покорить ходячую ледяную статую с огромным камнем вместо сердца? А ведь чутье у Нортона на плохих людей было острее, чем у поискового пса.

Интересно, что сейчас происходит в Бостоне?

Через некоторое время вернулась Мануэла с большим подносом. От аппетитного аромата, что моментально заполнил все пространство комнаты, у меня рот наполнился слюной. Приподнявшись на локтях, я постаралась сесть повыше к спинке, чтобы принять сидячее положение, но головокружение вернуло меня назад.

– Не спеши, тебе еще нельзя вставать, а если захочешь в уборную, я помогу добраться.

Придержав под спину, она подложила вторую подушку, чтобы моя голова не была на весу, и когда мы обе удостоверились, что положение моего тела достаточно комфортное, сеньора Алмейда покормила меня.

– Почему Мигель такой? – Не дожидаясь разрешения, я задала вопрос, который мучал еще с момента ее появления.