Месть озлобленной души

– Франко верил, что Мигель исправится, хотя видел, как тот менялся не в лучшую сторону… Раскрытие правды вылилось в погром в семейном склепе. Хорошо, что побиты были только вазы с цветами…

– Почему он не остановился? – Я все никак не могла этого понять.

– Потому что узнал обо всем от человека, которого уже возненавидел, посчитав его действия предательством в чистом виде. Уверена, Мигель отомстит всем, и начал он с Брендона, потому что к Арлану подобраться сложнее.

Я тяжело вздохнула, вообще не понимая, что происходит. Сюрреализм какой-то, не иначе. Виноват был только один человек, но пострадали в итоге все, кроме него. И сейчас он хотел своей помощью загладить вину? Ах да, куда там… Еще один способ завоевать любимую женщину. Не силой же брать. Не хотел потерять лицо, хоть и зарылся в дерьмо уже по самое не хочу.

– Мигель не простит вас… – решила я вразумить несчастную женщину и еще раз попытаться остановить ее.

– Он и так не любит меня, к сожалению, – Мануэла открыла подвеску и улыбнулась фотографии мужа. – Поэтому мне не страшно…»

Внезапный холодок от сквозняка прошелся по коже, оставляя неприятное ощущение прикосновения. Меня терзало чувство вины, нашептывая на интуитивном уровне, что должно произойти что-то ужасное и непоправимое с этой женщиной. «Если он возненавидел, то пойдет до конца», – но неужели ему чуждо сострадание? В конце концов, все люди ошибаются, а в данной ситуации он уничтожает не тех.

Я, наверное, никогда не пойму его…

Ключ в замочной скважине щелкнул, отчего внутри меня все сжалось от страха. Надеясь на то, что это не Мигель вернулся, я постепенно стала отползать по стеночке к дальнему углу, с ужасом ожидая момента, когда дверь откроется.

– Ты почему на ногах? – спросила сеньора Алмейда, входя в комнату с подносом в руках. – Живо в кровать, побереги силы.

Я потихонечку дошла до кровати и подползла ближе к аппетитной еде, аромат которой действовал просто гипнотически, а вкус вызывал полнейший восторг. Мануэла прекрасно готовила, и я бы с удовольствием взяла у нее пару кулинарных уроков. Я жевала медленно, так как отек на щеке и губе не сошел до конца, но, несмотря на боль, наслаждалась пищей по полной.

Кто знает, когда мне еще удастся так вкусно поесть?

– Как прошла ночь? Никто не беспокоил? – Сеньора слегка пригладила мои волосы, осматривая добрым взглядом, как родная мать.

– Все хорошо, спасибо. Правда, было страшно, что в любой момент ворвется Мигель… Который час, кстати?

– Уже три дня, дорогая. Надеюсь, ты хорошо спала.

Однако вопреки всему на первом этаже хлопнула входная дверь, словно специально оповещая нас, что хозяин вернулся. Это не мог быть Арлан, ведь вчера он показался мне достаточно сдержанным мужчиной, такой не стал бы вести себя как мальчишка. После раздались тяжелые шаги на лестнице, и в поле зрения показался человек, который разрушил иллюзию спокойного пребывания здесь одним своим видом.

Мигель прислонился плечом к дверной раме и внимательно осмотрелся, словно выискивая что-то.

– Мы не ждали тебя так рано, – произнесла Мануэла.

– Я не обязан перед тобой отчитываться, мама! – рявкнул Мигель, даже не взглянув на нее, и сразу же переключился на меня. – Слишком долго восстанавливаешься, – произнес он с некой злобой, осматривая лицо, которое, я не сомневалась, было раскрашено во все оттенки желтого и фиолетового.

– Если бы ты был хоть чуточку адекватней… – Я не смогла промолчать, но и закончить мысль мне тоже не позволили.

– Захлопнись, иначе завтрашний день для тебя вообще не настанет.

Сунув руки в карманы, Мигель прошел в комнату и остановился напротив нас, надменно глядя сверху вниз на родную мать.

– Что он забыл здесь вчера?

– Ты навел слишком много шума с похищением, вот дон Баталау и приехал посмотреть на девушку.

– Для чего? – все не унимался парень, пристально смотря на женщину. – Вы что-то задумали?