Месть Самурая

Следователь заорал, чтобы подследственного увели, и Самурай отправился в осточертевшую камеру. Там, после случая в карцере, к нему относились с полным уважением, подлянок не строили, на неосторожных словах не ловили, даже харчами делились, хотя сам он пока в общий котел ничего кинуть не мог. Родители об аресте не знали, а больше передачи было носить некому. Не Валерия же на свидание явится?

Поймав себя на мысли о ней, Самурай спросил себя: в чем причина ее нежелания указать на него во время опознания. Она ведь определенно его узнала, в этом можно было не сомневаться. Тогда в чем дело? Не за красивые же глаза Валерия его выгородила? Должна быть какая-то причина.

В таких раздумьях он провел время до следующего утра, но так ничего и не надумал. А после завтрака его позвал в свой угол Каракум, предложил чайку и спросил:

— Чего нос повесил? Следак прижал?

— Все к тому идет, — признался Самурай, нарушив тем самым обещание, данное самому себе и заключавшееся в том, чтобы с блатными и вообще с сокамерниками никогда ни о чем не откровенничать.

— Есть способ отмазаться, — сказал Каракум. — Не бесплатно. За башли, если водятся.

Это походило на подставу. Самурай пожал плечами и не стал задавать уточняющих вопросов, давая понять, что тема его не заинтересовала.

Уголовник уставился на него оловянными глазами:

— Ты от меня подляны ждешь? После того, как мы вместе в трюме парились? За кого ты меня держишь? Я сроду корешей не кидал.

Не следовало ему верить. Воры мастера говорить красивые слова. Но лучик надежды забрезжил в темноте отчаяния, охватившего Самурая, и он не смог остановиться.

— Что за способ? — спросил он и предупредил: — Только денег при мне нет. Они на банковской карте, а ее у меня отобрали.

— Не вопрос, — отмахнулся Каракум. — Слушай сюда. Сегодня в соседнюю хату зашел с воли свежий человек. У него тройное убийство с отягощающими. Взяли с поличным, не отбрешется. Если ему подробно разъяснить, что и как, он все твои грехи на себя возьмет и подпишется. Ему один черт, сколько ему пожизненных сроков навинтят. Просекаешь?

— И сколько он возьмет за свои услуги?

— Давай вместе посчитаем. Ему сейчас сорок. В крытке при лучшем раскладе еще столько же протянет. По штуке баксов за каждый год отсидки — это по-божески, как считаешь?

— А твой интерес какой? — спросил Самурай напрямик. — Только про большую дружбу заливать не надо. У нас деловой разговор. Давай по существу.

— Давай, — легко согласился Каракум. — Мне столько же отстегнешь. Всего восемьдесят кусков получается. Я все организую: твой мобильник, карту, ноутбук. Понажимаешь кнопки десять минут, и, считай, ты на воле. Проинструктируешь человека, он на допрос попросится и нужные показания даст. Не отступится, не сцы. И я тебя не кину. Все будет чики-пики.

Нельзя сказать, что Самурай до конца или хотя бы наполовину поверил Каракуму. Однако он рассудил так: если суждено сесть, то деньги на банковском счету все равно пропадут. Лучше рискнуть, поставив на кон почти все свои сбережения и мечту обосноваться в Англии. Можно, конечно, потерять все… но и приобрести можно многое, очень многое.

Одним словом, ударили по рукам. Три ночи Самурай не спал, коря себя за доверчивость. Не то чтобы жаба сильно давила из-за потраченных денег. Не хотелось переходить в разряд терпил и лохов, а именно это грозило Самураю в том случае, если его развели и кинули. Однако Каракум не подвел. На четвертое утро конвоир явился за Самураем, а через каких-нибудь пятнадцать минут ему прочитали постановление суда о реабилитации и освобождении из-под стражи.

Это походило на чудо. Это и было чудом. Чудеса случаются. Особенно с теми, кто готов за них платить.

Это был именно такой случай.

Глава семнадцатая Выручка и взаимовыручка

Выпал первый снег. Проснувшись утром и выглянув в окно, Самурай понял, что что-то изменилось. Мир стал другим. Самурай тоже изменился. Словно он шел-шел в горку и уже совсем выбился из сил, но неожиданно высота была взята, и дальше пошло легче. Конечно, впереди на пути поджидали новые препятствия, но это было преодолено, и душа наполнилась радостью, легкой и светлой, как снег, устилающий землю за окном.

«Сегодня поеду к Валерии», — сказал себе Самурай, пока чистил зубы.

У внутреннего голоса аргументов для возражений не нашлось. Как-никак Валерия спасла Самурая, а это требовало от него как минимум благодарности.

Попивая кофе, он размышлял, стоит ли купить цветы или это будет пошло. Решил отправиться на встречу с пустыми руками. Не всякой женщине захочется принять букет из рук убийцы ее мужа.

Решимость Самурая пошла на убыль, когда он подъехал к знакомому дому, в котором не так давно лишил жизни двух человек. Снег лежал все такой же чистый и белый, но уже не радовал взор. Не выбираясь из машины, Самурай дождался, пока Валерия отвезет дочь в школу, а потом проследил за ее машиной до работы, но не вошел туда за ней, а остался снаружи.