Месть Царя скорпионов

Чем ближе мы подходили к городским стенам, тем огромней казалась нам башня. Костры, которые жгли в городе, отбрасывали золотистый свет, расцвечивая ночь красными всполохами. Невдалеке показались…

– Эй, да это же висячие вавилонские сады! Не может быть! Одно из семи чудес Древнего мира! – воскликнул я.

– Да уж, если бы такой вопрос оказался на тесте по истории, я бы ответил на него правильно, – задумчиво пробормотал Джон.

Пану улыбнулся.

– Висячие сады знамениты. Так же, как и семь врат. А еще семь чудовищ по одному на каждый этаж великой башни.

– Должно быть, семь – какое-то магическое число в мифологии, – заметил Джон. – У лиры Орфея тоже семь струн.

Я аккуратно вытащил инструмент из чехла и осмотрел его. К счастью, лира не промокла, а струны не повреждены.

Пану пристально взглянул на инструмент:

– Вы когда-нибудь слышали о потерянных звуках? В вавилонской мифологии существует легенда, согласно которой определенное созвучие обладает поистине магическими свойствами.

– вообще-то, нет, – ответил я. – Я обычно просто подбираю мелодию по… интуиции.

Пану кивнул:

– Секрет звуков не сохранился до наших дней, но легенда гласит, что только то, что потеряно, может быть снова найдено. Странно, правда?

Я ничего не знал об этом. Лира Орфея обладала особой силой и всегда выручала в трудных ситуациях – вот и все. Если тронуть нужные струны, то можно заставлять людей повиноваться моей воле. Но каждый раз, когда я играл на древнем инструменте, у меня начинала кружиться голова, и я переставал нормально соображать. Не самый приятный побочный эффект, скажу я вам.

– Сюда, – бросил Пану, ведя нас мимо двух ворот. – Держитесь поблизости к стене, так нас не заметят. Воины прекрасно видят в темноте, им пришлось развить в себе такое качество, потому что в Вавилонии всегда царит ночь.

Джон восторженно выдохнул:

– Очуметь! Львиноголовые солдаты с орлиным зрением!

Внезапно из-за городских стен раздался мощный рык, на который даже земля отозвалась дрожью. Пану остановился и поднял голову вверх, всматриваясь в мрачный силуэт башни.

– Это что, монстры? – шепотом спросила Сидни.

Пану отрицательно покачал головой:

– Нет, это Кингу. Когда-то он был самым знаменитым воином, который мог управлять огненными драконами. Но однажды он решил занять место Мардука, величайшего бога вавилонской империи. За это Мардук проклял его и драконов и сослал в загробное царство, превратив… ну, скажем, в нечто другое. – Пану замолчал на мгновение, а затем продолжил: – Он обречен оставаться в царстве мертвых вечно, теперь Кингу – узник тех драконов, над которыми когда-то властвовал.

Я смотрел в глаза мальчика-льва и думал, какими живыми они могут быть, сколько эмоций передают – не сравнить даже с глазами человека. Пану, очевидно, было жалко этого Кингу, даже несмотря на то что тот осмелился восстать против богов.

– Локи хочет заполучить драконов себе. – Сидни, как всегда, была прагматична и вернула всех к делу. – Он воспользуется магическими рунами, чтобы добиться своего.

– Рунами? – переспросил Пану.

– Да, это такие камни с начертанными на них магическими символами, – объяснила Дана. – Они несут в себе древнюю магию.

Пану согласно кивнул.

– Звучит не слишком приятно. Но ведь вы тоже пользуетесь магией, правда? Лира и эта штука? – Он указал на серебряную перчатку Локи.

– Только немножко, – пожала плечами Дана. Она попыталась спрятать руку за спину, стараясь не показывать, какую боль ей причиняет вросший в кожу металл. Но я знал, каких мучений стоит моей подруге сдерживаться. Я давно понял, что за любую магическую силу надо платить… и порой очень дорого.

– Вот мы и на месте. – Пану остановился у отрезка стены, украшенного декоративной мозаикой. Он покрутил один из разукрашенных камней, постучал по другому, толкнул третий, и часть стены отъехала в сторону, образовав узкий проход.

– Неплохо, а? – Пану первым нырнул внутрь, и мы последовали за ним на территорию города. Воздух резко сделался жарким и удушливым, как будто мы вошли в раскаленную духовку.

Петляя по лабиринтам улочек, стараясь избегать караульных, мы вскоре вышли к широкому, залитому лунным светом двору. Красные язычки пламени факелов освещали статую какого-то отвратительного создания с крылатой головой и длинным клювом.

– Это Мардук, тот самый бог, который проклял Кингу, – объяснил Пану и сердито взглянул на изваяние. – Постоянное напоминание о проигранной войне. Кингу тогда пообещал отомстить во что бы то ни стало.

Должен признать, здесь все было очень красивым: и песок, и камни, и башня. Правда, мне почему-то подумалось, что ночь не самое темное, что здесь есть. Город полон зла и ненависти, казалось, что они растворены в самом воздухе. Проклятие и месть. Да, Локи отлично сюда впишется. Идеальные ингредиенты для мегабитвы за власть.

Осторожно прокравшись вдоль стены, чтобы не засекли часовые, мы обошли двор. Раскаленный воздух был напоен сладостным ароматом цветов из висячих садов, терпкие винные пары туманили голову. Внезапно мы почувствовали резкую вонь.

– Фу, что это? – Пану замахал рукой перед носом.