Место для нас

«…В кулинарии Джо Торна, молодого скромного шеф-повара, который два года учился под руководством Жана-Мишеля Фоллана в «Ле Жарден» в Лидсе, мы видим самое лучшее, что есть сегодня в британской кухне. За кажущейся простотой блюд скрывается чрезвычайная сложность их приготовления. Прессованная ветчина, рулетики из лосося со свекольным привкусом, равиоли с козьим сыром – все это звучит просто, да так оно и есть, потому что это меню не для снобов, созданное ради того, чтобы ослеплять. Скорее, это меню для загородного ресторана, расположенного, волею судеб, в пабе, ровеснике Гражданской войны, в идиллическом уголке Сомерсета, неподалеку от Бата. Продукты покупают у местных поставщиков – по старинке, реалистично, без досконального выяснения состава кормов и прочего занудства. Оформление паба превосходное, атмосфера, за которой орлиным взором следит хозяйка паба Шейла Коупер, – дружелюбна, гостеприимна, старомодна. И есть в ней доля волшебства. Взять хотя бы букетики из бутонов роз на столиках и сливовую наливку, которую мне предложили после еды. На следующую неделю я снова заказал себе столик там. Трудно перехвалить это замечательное заве-дение».

Все произошло на редкость быстро. Люди немедленно начали заказывать столики для ужинов и рождественских вечеринок. На шесть, восемь, десять человек. Потом – ланчи в выходные, потом – заказы на праздники, аренда кабинетов, обслуживание корпоративов. К Рождеству все места были зарезервированы на две недели вперед, и хотя Шейла и Джо ждали, что в январе активность пойдет на спад, этого не случилось. В деревне начали ворчать по поводу того, что автомобили перекрыли главную улицу и что к стойке теперь не протиснуться из-за орды лондонцев, поэтому некоторые стали уходить в «Зеленого человечка». Но Джо уверял Карен, что он этих посетителей вернет. Если понадобится, они купят поле позади дома Тома и Клавер и превратят его в огород и автостоянку. Может быть, станут устраивать вечера только для местных жителей, которым потом приходил домой счет в виде муниципального налога, и каждому нужно было только заказать столик, и поужинать можно было вдвоем на сорок фунтов с вином.

Джо был полон планов. И Шейла тоже. Карен жила рядом с ними и улыбалась, глядя на их энтузиазм. Между тем бесконечная зима прошла, и дни стали более влажными и долгими, а тело Карен начало разрастаться и тянуть ее книзу. Она понятия не имела, что ждет ее впереди. Она слишком сильно боялась задавать себе этот вопрос и старательно избегала ситуаций, где кто-то мог ее об этом спросить.

От Билла она ушла после Рождества. Со дня смерти отца он превратился в робота – в человека, который с утра надевал пальто, шел на работу, занимался пациентами, а вечером либо спешил в Винтерфолд, к матери, либо садился в кресло и слушал старые выпуски передачи «Полчаса Хэнкока»[96]. При этом он смотрел в одну точку и барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Карен старалась чем-то помочь: ходила за покупками для Марты, отвечала на звонки и письма. Но Люси с ней не разговаривала, Флоренс бесследно исчезла, а Кэт вернулась в Париж. Карен волновалась – было видно, что Марта с потерей не справляется. В ней появилось нечто странное – даже в том, как она стала разговаривать, какие слова употребляла. В кое-что из того, о чем она рассказывала, Карен не верила. Ей казалось, что Марта не в себе.

Она пробовала поговорить с Биллом, спросить у него, что он об этом думает, чего он хотел бы к чаю, что хотел посмотреть по телевизору, а он всякий раз отвечал что-то вроде: «Не знаю, Карен. Делай что хочешь».