Место для нас

– Так… может, я и хотел бы задержаться, но уже некогда. Оставляю тебя наедине с твоим ущемленным эго. Пожалуй, стоит поесть шоколадных конфет и посмотреть сентиментальный фильм… – Билл сжал кулаки. – Будь ты проклята, Карен! Именно сейчас, выбрала же время! Почему тебе надо было…

– Я ничего не выбирала. Я ничего этого не выбирала.

Она вновь стала до боли тереть щеки.

– И не делай вид, что для тебя это большой сюрприз. Ты знала, что я знаю. Я за тобой наблюдал в последние дни. Ты похожа на крысу, загнанную в угол.

– Да, так и есть, – сказала Карен откровенно и заметила удивление в глазах мужа. – Так и есть. Я в западне. Сядь, Билл. Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

Дейзи

Январь 1983

Она еще спит. Если я продолжу свое дело, может быть, она и не проснется.

Кулачки сжаты. Сердитое жуткое маленькое личико наморщено. Мерзкие согнутые коленки и длинные ножки торчат в кроватке из подгузников, которые я никак не могу правильно нацепить. Булавка тупая[85]. Пытаюсь проколоть треклятый подгузник и задеваю ее тельце.

Я то все вижу ясно, то совсем ничего не вижу. То я спокойна, то нет. Я боюсь ее поранить. Вряд ли она это заметит – по крайней мере, я себя так уговариваю. Она крошечная, сердитая и маленькая, она не открывает глаза – ну то есть открывает, но только для того, чтобы уставиться в никуда. Я не хочу, чтобы она меня любила, не для этого я ее родила. Я могла бы вообще от нее избавиться. Я просто хочу, чтобы она на меня смотрела.

Иногда, когда я пытаюсь ее покормить грудью, а у меня не получается, и я ей даю заменитель молока, а она не пьет, я лежу в кровати и плачу тихо-тихо, чтобы не слышали, а она плачет и плачет без конца. А потом засыпает, и я смотрю на нее, красную и сморщенную, лежащую у меня на животе. Ее губы раскрываются и становятся похожими на бабочку. Внутри меня она казалась такой большой, а теперь такая маленькая.

Ненавижу жить здесь. Всегда ненавидела, я тут как в ловушке. Они считают, что это мое большое достижение. Ненавижу их снисходительность. На Рождество Билли-Лили изрек: «Такой успех, у любого должен быть ребенок, Дейзи!» Что он понимает!.. А эта отвратительная, зацикленная на себе самой хиппушка, с которой он встречается!.. Она сильно ошиблась в нем, и это очевидно, а все радуются, что Билл наконец завел подружку, и плевать, что она страшна как смертный грех, да вдобавок грубиянка и дура. Терпеть ее не могу.

А Флоренс! О ней даже говорить не могу, аж трясусь от отвращения. Наверное, у меня на нее аллергия. Ненавижу ее за то, что она такая… очевидная. Она ничего не понимает. Честно, я считаю ее умственно отсталой. Она гениальная, я знаю, вы все про это постоянно твердите. Но она совершенно не умеет элементарный разговор поддержать! Даже поздороваться не может без того, чтобы потом не произвести с десяток разных нелепых звуков, гоняя по лицу очки. Ненавижу ее. И ничего удивительного.

Она явилась на Рождество, тыкала ребенка пальцем, гладила ее личико, как какая-нибудь извращенка, и ворковала над ней. А я мечтала ей заявить: «Тебе тут вообще не место, Флоренс. Ты не часть семьи. Почему бы тебе просто не убраться отсюда?»

Хотя на самом деле не место тут мне. Я ведь вижу: они все так думают. Никак понять не могут, что мне-то тут как раз самое место, а вот ей – нет. Но ладно, раз так, то уйду.

А это существо… Я думала, не подбросить ли ее под дверь Джайлсу. Этот болван от страха аж трясется: вдруг его девица узнает, что мы с ним трахались. Прямо после того, как мы с ним этим занялись, он сказал: «Это была ошибка». Миленько, да? Скатился с меня в палатке, лежал рядом и потел. А снаружи визжали и спаривались гиены.

Я ничего ему не сказала. Повернулась на бок и сделала вид, будто сплю. Помню, что матрас был шершавый и всю ночь мне в шею впивался конский волосок. Он не давал мне спать, колол меня, найти его никак не удавалось. А это существо всю ночь пускало в меня корни.

Мне и раньше случалось этим заниматься: с ребятами из деревни вроде Лена, сына фермера, или того парня, который привез отцу гранки на просмотр – долговязый такой хлюпик, слегка похожий на Джайлса, если подумать. Пожалуй, я стала слишком в себе уверена и не ожидала, что Джеральд Лэнг из Халла меня вправду ударит… Я говорю им, что буду ждать в лесу, и жду, а сама без трусов, и разрешаю меня потрогать, сами понимаете где, и тогда им хочется этим заняться, даже если раньше они не хотели, ну, вы понимаете, про что я, да? Потому что считают, что отказаться было бы не по-мужски. По-моему, все мужики просто жалкие.

Джеральду не понравилось, что у него в первый раз толком ничего не получилось. Он спросил, можно ли еще раз со мной встретиться. Я сказала «да». И мы с ним снова встретились в чаще леса, и на этот раз он вел себя иначе. Он меня ударил. А потом с такой силой в меня вошел, что несколько дней все внутри болело и даже кровь текла. Я кричала, а он продолжал. Сказал, что я тупая шлюха, то и дело это повторял. И я не могла его остановить. Я только твердила: «Ты делаешь мне больно». То и дело повторяла.

И ему это нравилось.