Место для жизни

Осенью в Тель-Авивских гостиницах ни души,
Тускло светится мрамор и скучные бродят тени.
Официанты по стенам стоят, как карандаши,
Рассматривают уныло собственные колени.
Лишнее электричество отключено
Даже в святая святых – гостиничной синагоге
Рядом с «Восточным залом». Всюду почти темно,
Пусто. Остыл недолгий
След от былых гостей. Зрелище живота
Дается лишь для участников провинциального съезда
Вместе с мужьями и женами человек примерно до ста,
Иначе крутить невыгодно. Даром. И вся надежда
Впредь на новый сезон. Иностранцев, старух, повес,
Что, как гуси в полет, потянулись теперь до срока,
В «Клеопатре» плюш их привычных мест
Напоминает стихотворение Блока.
Только в баре есть жизнь. Там седой пианист
Артистичным глиссандо наводит на клавиши глянец,
Мужчина и женщина – врач-окулист
Гадают вполголоса – русский или испанец?
Красотка и удачливый коммерсант.
Он влюблен, но ведет себя, в общем, бесстрастно,
А она пережила недавно роман
И теперь упивается холодом и женской властью.
Это – тоже игра. И хоть она не устает повторять,
Что устала страдать и теперь ей никто не нужен,
Он спокоен, уверен, согласен ждать,
Одиночество – выбор намного хуже
Равнодушия. Тем более есть прогресс:
Сегодня они переставили мебель в его гостиной,
Он разделся до пояса, но не лез,
Приглашение вышло вполне невинным.
Это стоит отметить. Ведь много Наташ и Нюсь –
Эмигранток вполне достойных, но нищих
Сочтут за честь проявить свой вкус
И украсить стены его жилища
Рядом с тусклым золотом пышных рам,
Что скрывают объемные копии венского арт-модерна.
Подскажи, дорогая, что нужно развесить там,
Где есть еще место?.. Пока примерно,
А потом, как захочешь… И этот скромный успех
Вымораживает привычную тоску до рассвета.
Время забвенья, как белка, щелкает свой орех,
Вытряхивая боль из сердцевины сюжета.
Все приходит в свой час. Он мурлычет, как кот,
В такт партнерше и музыке. Складно, тактично.
Пианист кивает и скалит рот
И подыгрывает им интимно и лично.
Знакомятся. Он – босниец и адвокат.
Вдовец. Впрочем, это неинтересно.
С двумя детьми на руках он рад
Получить для начала вот это место.
Удивляются вместе. Казалось, сполна,
Сдана была карта, но вот невезенье.
Цыганской серьгою зависла луна
Над скучной водой голубого бассейна.
Поцелуй на прощанье. Он настойчив и строг.
Но она не готова. Звонит перед сном по привычке
И слышит от лучшей подруги упрек:
– Почему я должна узнавать твои новости
                                                      от косметички?

Осень в Хайфе

Лихтенштейнам