Место, где зимуют бабочки

На поиски тети Марии у нее ушло девять дней и тысяча двести миль пути, она подсчитала. И все же самым трудным оказался последний отрезок этой многотрудной дороги – те самые полчаса от мотеля до парадной двери дома. Но и этот отрезок пройден! Она сильнее сжала поводок Серены и приготовилась нажать на кнопку дверного звонка. Но в эту минуту дверь широко распахнулась, и Луз увидела перед собой улыбающееся лицо.

– О господи! Mi sobrina, Луз! Моя дорогая племянница! Наконец-то ты приехала! Дай-ка хоть посмотреть на тебя! Ay, mira! Mira! Просто чудо! – Тетя Мария всплеснула руками и поднесла их к своему заплаканному лицу. – Ты так похожа на мою мать. Точная копия!

Женщина широко раскинула руки и заключила Луз в свои объятия. Луз молча подчинилась ее порыву. Мария оказалась полной, грубоватой на вид женщиной с пышной грудью. Пока она прижимала к себе Луз, та приятно удивилась, уловив знакомые с детства запахи. От тети пахло ванилью и кукурузой, точь-в-точь как от бабушки. Воспоминания о бабушке мгновенно вызвали новый прилив эмоций, и Луз почувствовала, как у нее защипало в глазах.

– Проходи же! Проходи скорее. – Мария отступила за дверь, приглашая Луз в дом.

– Спасибо, – ответила та, переступая порог и крепко прижимая к себе Серену и альбом с фотографиями. – Простите, что прихватила с собой собачку. Ей можно в дом? Я не могла оставить ее в номере гостиницы, а в машине ей будет чересчур жарко. Она сделала все свои дела, так что с этим все в порядке. Я буду держать ее на руках.

– Я обожаю собак! – воскликнула Мария и со всей страстью любительницы домашних питомцев набросилась на Серену. Наклонилась над ней и с улыбкой заглянула в ее расширенные от страха глаза. – Чихуа-хуа, – снова всплеснула она руками – точно так, как это делала бабушка. – Какая она красавица! И окрас такой… желтовато-коричневый. Мой любимый. Иди ко мне, моя хорошая. – Мария протянула руки к Серене и взяла ее к себе. В первую минуту Луз подумала, что Серена испугается этой крупной женщины с таким зычным голосом, но она охотно перекочевала на руки Марии. Хвост ее тут же завертелся подобно пропеллеру, что означало бурную радость, а следом она принялась с наслаждением вылизывать лицо хозяйки дома. – Ах ты, моя прелесть, – не уставала умиляться Мария, растроганная таким взрывом чувств. – У меня тоже была собачка, – призналась она, и взгляд ее заметно погрустнел. – Чача умерла год тому назад. Она прожила у нас восемнадцать лет. И вот пока никак не решусь обзавестись новой собакой. Все скучаю по своей Чаче. Но ты у нас, – она нагнулась в Серене, – писаная красавица.

Пока Мария возилась с Сереной, Луз исподтишка разглядывала свою тетку. Такие же темные глаза, как у бабушки. Пожалуй, и форма носа такая же. Зато фигурой и чертами лица Мария явно пошла в своего отца.

– Ах, как же ты похожа на маму! – Мария снова переключила внимание на Луз. – Просто диво дивное, как похожа. – Она покачала головой. – За исключением глаз, конечно. Глаза у тебя от отца. – Она неодобрительно умерила эмоции при его упоминании. – Но все остальное… волосы, лицо… фигура. Невероятное сходство! Но давай же сюда свой жакет! Присаживайся.

Луз оглядела небольшую гостиную. Большая пузатая софа, обтянутая искусственной замшей желтовато-коричневого цвета, слишком громоздкая для такой маленькой комнаты, втиснулась рядом с ярко-красным шезлонгом, который стоял напротив телевизора с большим экраном. Боковая дверь вела еще в одну небольшую комнатку, скорее всего столовую, а дальше виднелась стена с раздвижными стеклянными дверями, за которыми, судя по всему, находился небольшой дворик. Луз показалось немного странным, что тяжелые красные шторы на окнах задернуты, отчего в комнате было душно и царил полумрак. Она осторожно присела на самый край горбатой софы, положила рядом альбом и сцепила на коленях руки.

– Желаешь чего-нибудь выпить? – предложила Мария тоном гостеприимной хозяйки. – Кофе, сок, вино, вода…

– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Луз, старательно разглаживая на коленях подол черного платья.

– Ну, как хочешь. – Мария тяжело прошагала к шезлонгу, не выпуская из рук Серену, и, усевшись, усадила собачку на свой обширный живот и стала гладить ей спинку. Серена вольготно разнежилась, и Луз невольно подумала, что, будь она кошкой, наверняка бы сейчас замурлыкала от переизбытка блаженства. – Итак, ты проделала весь этот долгий путь за рулем? Из самого Висконсина?

– Да.

– Далеко! Хотя моя мама, твоя бабушка, рулила и на более дальние расстояния. Например, когда ты родилась. – Мария склонила голову к плечу и окинула ее внимательным взглядом. – Думаю, ты на нее похожа не только внешне. У тебя и душа тоже ее!

Луз, скрестив руки, машинально потеребила концы шарфа у себя на плечах – она не забыла наставления Маргарет. Выглядит она благодаря шарфу не мрачно, и есть куда девать руки. Как ни странно, последние слова тети ее очень растрогали.

– Спасибо. Для меня любое сравнение с бабушкой – самый высший из комплиментов. Но мне до нее далеко.