Место, которое зовется домом

Туда же она вложила записку от футбольного тренера Билли и Барри: «Очень старательные “Роверы”, и мы наверняка выиграем в этой лиге!», и куда более сухой отзыв от распространителя прессы: «Мальчики вовремя разносят газеты; никаких письменных или устных жалоб от клиентов я не получал». Подумав, Клара сунула в конверт страничку (тщательно отобранную!) из комиксов Питера и заключение доктора Кардью относительно улучшения здоровья Джойс. Ей никак не удавалось только одно: должным образом продемонстрировать некий прогресс Ивлин, однако та неожиданно спасла положение, принеся из школы отзыв классной руководительницы, в котором она была названа «ценным приобретением для всего класса», «радостью для учителей» и «девочкой, которую приятно учить». Этот отзыв Клару особенно обрадовал, потому что написала его мисс Фишер, та строгая учительница, к которой Клара никогда теплых чувств не питала.

Замечательно, что удалось собрать столько замечательных отзывов о детях, думала Клара. Будь у нее побольше времени, она бы, наверное, с бо́льшим успехом сумела продемонстрировать успехи своих воспитанников. Ну а бухгалтерские книги у нее всегда были в полном порядке. В общем, она, пожалуй, успела сделать все, чего от нее хотел мистер Соммерсби, и даже больше. Запечатывая конверт и на всякий случай его целуя, она чувствовала, что настроена весьма оптимистично. Даже если что-то ей и не удалось – хотя вряд ли это так, – то она, по крайней мере, вскоре получит резолюцию Совета.

* * *

Айвор прислал поздравительную открытку, но адресованную всем сразу, так что Клара не знала, что ей и думать. Правда, о Руби в открытке даже не упоминалось, и это было хорошо, однако там и ни слова не было ни о местопребывании Айвора, ни о его теперешнем настроении. Да и картинка ничем его не выдавала: там были изображены три далматинца, весело прыгающие вокруг рождественской елки, и было написано: «С Новым годом!» Судя по почтовому штемпелю, открытка была отправлена из Уэльса, но у Клары было такое ощущение, что никакого Айвора там нет, «и след его давно простыл», как выражаются сыщики из радиопередач.

Не то чтобы имелся хоть какой-то его след! Конечно же, никакого!

Клара поместила открытку от Айвора на каминную полку рядом с другой открыткой на тему Рождества Христова от адвокатской конторы «Робинсон, Брауни и Уайт». В этой открытке, написанной детским корявым почерком, выражались пожелания здоровья, процветания и мудрости в новом году – наверняка это писала Морин, догадалась Клара.

От отца она, как всегда, не получила ни строчки; он обычно с большим энтузиазмом готовился к Рождеству, рассылая добрые пожелания всем знакомым, однако на его единственную дочь это не распространялось. Клара в очередной раз постаралась уговорить себя, что ей на это плевать, но застарелая боль все-таки чувствовалась. Пришла поздравительная открытка (с подтаявшим снеговиком) от Харриса, ее прежнего начальника, но написана она была наверняка его женой, благоухающей всеми возможными парфюмерными ароматами. Клара также получила коротенькое милое письмо («мы в этом году поздравительных открыток не посылаем – надеюсь, ты понимаешь, почему») от матери Джуди. Терри, теперь уже бывшая воспитанница Грейнджа, тоже прислала очаровательную открытку и собственный рисунок: ее сияющие улыбками приемные родители в окружении цветов, и это здорово подняло Кларе настроение.

В почтовом ящике также была обнаружена поздравительная открытка – с рождественской елкой – без почтового штемпеля. Похоже, ее рано утром бросил туда сам отправитель.

Дорогая мисс Ньютон, спасибо, что верите в меня. Искренне Ваш, Джо.

Прочитав это, Клара прослезилась.

– Ты что, совсем не видишься с Джо? – спросила она у Морин. Иногда ей казалось, что она мельком видела его в городе, но никогда не успевала убедиться, что это действительно он. Она понятия не имела, куда он перебрался из мастерской Айвора, и мысль о том, что он в такую погоду, возможно, спит где придется (в конюшне, под открытым небом), – повергала ее в ужас.

– С Джо? Не-а, – небрежно бросила Морин, направляясь наверх, чтобы подготовиться к очередной вечеринке, намечавшейся у Джулиана. Кларе не хотелось считать Морин совсем уж бессердечной, однако она ничего не могла с собой поделать.

Виктор прислал длинное, полное пространных описаний письмо – на сей раз о жизни в Германии; в письме также чувствовался намек на то, что в его случае именно разлука способна пробудить в душе некие горячие чувства. Но Клара отнюдь не была уверена, что это и ее случай. В конверте был еще какой-то весьма зернистый снимок – Виктор и группа мужчин на редкость однообразной внешности на фоне Бундестага в Бонне. Клара кончиком пальца коснулась неясного изображения лица Виктора и попыталась вспомнить, как он выглядит в реальности.