Место назначения неизвестно

Решительный рев двигателей, и самолет устремился вперед. Быстрее, быстрее, во весь опор! Хилари все еще боялась: «Он не взлетит. Не сможет… Это конец». Ох, кажется, колеса уже не касаются земли. Не то чтобы самолет поднимался вверх, скорее земля уходила вниз, падала, всасывая в себя все проблемы, крушения надежд и разочарования, все оставалось под этим существом, так гордо рвущимся вверх в облака. Они поднимались, разворачивались, аэродром внизу казался уже смешной детской игрушкой. Смешные маленькие дороги, странные железнодорожные пути с игрушечными паровозиками. Смешной несерьезный мир, в котором люди любят, ненавидят и разбивают друг другу сердца. Но все это не имеет никакого значения, потому что они такие смешные, такие прелестно маленькие и незначительные. Теперь под самолетом были облака, плотная серовато-белая масса. Должно быть, полет уже проходит над Ла-Маншем. Закрыв глаза, Хилари откинулась на спинку кресла. Свобода. Спасение. Она покинула Англию, покинула Найджела, покинула маленький печальный холмик, под которым была могила Бренды. Все позади. Она открыла глаза, с глубоким вздохом закрыла их Опять. Она спала…

II

Когда Хилари проснулась, самолет шел на посадку. «Париж», — подумала она, сев в кресле ровнее и потянувшись за сумочкой. Но это был не Париж. Стюардесса вошла в салон и бодрым тоном гувернантки, который особенно раздражает путешественников, объявила:

— Наш самолет совершает посадку в Бовэ, так как в Париже очень густой туман.

Интонация ее голоса говорила: «Ну, не чудесно ли это, детки?» Хилари взглянула вниз через маленькое пространство расположенного рядом с ней иллюминатора. Ей мало что удалось рассмотреть. Как оказалось, Бовэ тоже был окутан туманом. Самолет делал круги над аэродромом и только через некоторое время наконец приземлился. Пассажиров повели сквозь холодный сырой туман в грубое деревянное сооружение с несколькими стульями и длинной деревянной стойкой.

Хилари охватило уныние, но она постаралась отогнать ее прочь. Мужчина рядом с ней пробормотал:

— Старый военный аэродром. Ни отопления, ни других удобств. К счастью, это французы, они предложат нам что-нибудь выпить!

И действительно, почти тут же появился некто со связкой ключей, и вскоре пассажирам были предложены различные виды алкогольных напитков для поднятия боевого духа. Это было большое подспорье для поддержания энергии пассажиров в долгом и раздражающем ожидании.

Прошло уже несколько часов, но ничего не изменилось. Появлялись из тумана и совершали посадки самолеты, также не принятые Парижем. Маленькая комнатка уже переполнена озябшими и раздраженными людьми, ворчащими по поводу задержки.

Хилари все происходящее казалось нереальным. Как будто, милосердно оберегаемая от контактов с действительностью, она продолжала смотреть сон. Неудобства задержки — всего лишь вопрос времени. Хилари по-прежнему как бы в пути — в пути к освобождению. Она избавляется от всего прошлого, направляясь туда, где жизнь начнется сначала. И хорошее настроение не оставляло ее на протяжении всей длительной и изнурительной задержки, не оставило и в момент полного беспорядка, когда уже после наступления темноты было объявлено, что прибыли автобусы, чтобы отвезти путешественников в Париж.

Возникла ужасная суматоха. Пассажиры, служащие аэропорта, носильщики тащили багаж, входили и выходили, спешили и сталкивались в темноте. В конце концов Хилари, с ледяными от холода ногами, оказалась в автобусе, медленно пробирающемся сквозь туман по направлению к Парижу.

Долгая, утомительная поездка отняла четыре часа. Была уже полночь, когда они прибыли в гостиницу, где для Хилари было забронировано место, и она была благодарна судьбе, что ее поездка наконец завершена. Она слишком устала, чтобы есть, сил хватило лишь на горячую ванну, после чего сразу рухнула в постель.

Самолет в Касабланку должен был вылететь из аэропорта Орли в десять тридцать на следующее утро. Но по прибытии в Орли стало известно, что расписание полетов перепуталось. Самолеты были вынуждены пережидать парижский туман, приземлившись в каком-либо из городов Европы, прилет их задерживался. Впрочем, так же, как и отправление.

Изможденный служащий отдела вылетов только пожал плечами и произнес:

— Для мадам невозможно полететь рейсом, на который у нее заказан билет! Постараемся что-нибудь предпринять. Если мадам присядет всего лишь на минутку, возможно, все прояснится.

Наконец ее пригласили и сказали, что есть одно место в самолете, отправляющемся в Дакар, который обычно не садится в Касабланке, но на этот раз сядет.

— Вы прилетите лишь на три часа позже, только и всего, мадам.

Хилари молча кивнула, не выразив никакого протеста, чем удивила и явно обрадовала служащего.