Место, названное зимой

Как все женщины, перебравшиеся на поселение, Петра всегда была очень занята; на её плечах лежали все обязанности, включая те, что в Торонто выполняла прислуга. Как любая фермерша, она не только заботилась о выводке цыплят, доила корову и откармливала свинью, но к тому же убирала дом, стирала одежду и готовила. Она страстно уверяла, что ненавидит готовить, но это отношение никак не мешало её прирождённому таланту. Поскольку ближайшие доктора находились в Юнити и Лашберне, медицинская помощь, за которую ей, как правило, платили мукой или сахаром, требовалась довольно часто. Всё свободное время, какого оставалось совсем немного, она тратила на попытки научить азам грамотности несколько индейских женщин и, в свою очередь, перенять от них язык и познания о местных растениях и травах. Пол всегда говорил, что это ей, а не ему следовало бы получить университетское образование.

Тем не менее она при случае заглядывала к мужчинам, смотрела, как идёт строительство, и приносила какие-нибудь лакомства, например корзиночки с вареньем или пирожки с ветчиной и яйцами; Пол, смеясь, говорил, что они разбогатеют, если она возьмётся за дело всерьёз и испечёт партий тридцать. В тот день она пришла ближе к полудню и принесла Гарри бутылку едкого, но эффективного масла от комаров, какое делали женщины кри, и горячие булочки с черёмухой, которую всё те же женщины научили её собирать и варить варенье. Здесь росло много местных ягод, все они считались ценными, и Гарри ещё не научился их различать. Балансируя на стопках половиц, она восхитилась видом, которым Гарри вскоре предстояло наслаждаться с веранды, выразила надежду, что Пол не берёт на себя самую интересную работу, и заявила, что, когда дом будет достроен, придётся пригласить всех прихожан церкви на новоселье.

– Правда? – встревоженно спросил Гарри.

– Люди этого ждут, – сказала она. – Обычные люди, я имею в виду. С тех пор как мы здесь, мы уже успели побывать на нескольких. Ты можешь никогда больше не увидеть этих людей, но должен удовлетворить их любопытство и показать, что ничем не лучше них, они это любят. Лучше всего сделать это, пока не обзавёлся мебелью; если им не на чем будет сидеть, надолго они не задержатся. Кстати, мальчики, вы не забыли, что сегодня мы идём к Хейсомам на бал холостяков?

У Пола вырвался стон.

– Для этого и булочки… ты ему не сказал? – воскликнула она.

– Забыл, – пробормотал Пол. Запустив в брата гвоздём, Петра сказала Гарри:

– Ладно, ты можешь не идти.

– Нет, он пойдёт, – пробурчал Пол. – Я один туда не потащусь.

– Один ты и не потащишься. Ты потащишься со мной, потому что я-то уж никак одна не потащусь.

– Конечно, я тоже приду, – сказал Гарри. – Вы меня заинтриговали.

– Ничего страшного в этом нет, разве что вам обоим придётся немного потанцевать со мной. Кто знает, может быть, моей наградой станет богатый муж, а не только оттоптанные пальцы.

Ответом Пола был долгий, язвительный вздох, за который в него швырнули ещё один гвоздь.

– Ну, я пошла, – сказала она, – а вы, джентльмены, продолжайте стучать молотками.

Балы холостяков, проходившие при горячей поддержке церквей, проводились с целью привлечь женщин на недавно освоенные земли. Гарри не раз слышал, как дочери Йёргенсена говорили о них с тоской, выдаваемой за презрение. Мус-Джо считался слишком заселённым местом, чтобы требовалось идти на такие крайние меры. В Винтере и соседних пунктах, Йонкере и Вере, соотношение мужчин и женщин было примерно двадцать на одну. И, конечно, большинство этих немногочисленных женщин приехали сюда, поскольку уже приходились жёнами кому-то из переселенцев.

Танцы, как правило, проходили в церковном или школьном зале, но Йонкер, ближайшая станция к дому Хейсомов, была слишком новым и малозаселённым местом, чтобы иметь возможность похвастаться тем или другим, так что Хейсомы возвели сбоку сарая большой навес на столбах, своего рода шатёр. Поскольку дороги в это время года были особенно пыльными, Петра, как и другие женщины, положила вечернее платье в сумку, чтобы переодеться уже по приезде. Группа музыкантов состояла из скрипача, игрока на банджо и пианиста, чей инструмент звучал так, словно много миль проехал на телеге, прежде чем попасть сюда, и из него вытряхнули всё что можно. Чтобы танцующие не поднимали пыль до небес, Хейсому пришлось озадачиться и сконструировать танцпол. Доски, приколоченные к квадратному каркасу, пружинили и страшно усиливали шум.

Когда они приехали, танцы были уже в разгаре, и Гарри, к изумлению своему, увидел в свете фонарей, висевших на столбах у края танцпола, что мужчины танцуют с мужчинами – не то чтобы щека к щеке, но, во всяком случае, держась за руки.

Петра с решительным лицом метнулась в дом, чтобы сменить рабочий комбинезон на нечто более женственное. Пол повернулся к Гарри и сказал:

– Вы окажете мне честь?