Место под солнцем (СИ)

Близость с женщиной отличается от близости с мужчиной как день от ночи. Даже страсть в ней другая — бездонная, таинственная, как луна, которая дарит дочерям Евы силу и особую магию и управляет их жизнью. Каждый раз Марика открывала для Эоланты новую дверь в, казалось бы, изученный вдоль и поперек мир чувственных удовольствий и знакомила с собственным телом. Однажды они выбрались вдвоем в лес и, сбросив одежду, танцевали у костра под полной луной, как далекие предки вакханок, а потом любили друг друга там же, на траве. Леди Нойман не прикоснулась к ритуальному отвару, который жрицы сладострастия пьют на праздниках, но не погрешила бы против истины, сказав, что такого острого удовольствия не испытывала ни до, ни после.

Любовницей Марику она не называла — скорее, та была наставницей. Терпеливой и тактичной. И жалела о том, что не встретила ее много лет назад, в те дни, когда училась искусству любви у мужчин. Сегодня они лежали в постели, ели фрукты и говорили о том, чем удивить Ливия при следующей встрече. Подруга имела редкий талант излагать самые интимные вещи простым языком, называя все своими именами и ни капли при этом не смущаясь. Эоланта же во время беседы краснела, как девочка. «Это тебя возбуждает?», — спросила Марика. «Очень», — призналась хозяйка. Рука подруги лениво катала по ее обнаженному животу персик. «Хочу, чтобы ты была счастлива, — сказала она. — Чтобы полюбила по-настоящему. И чтобы эти чувства подпитывали твою страсть». «Вот бы Сезар рассуждал точно так же», — рассмеялась Эоланта. «Он твой старший брат, а старшие братья ревнивы. Но рано или поздно он примет твой выбор. Он знает, каково это — быть женатым на нелюбимой женщине, а потом встретить ту, без которой не представляешь жизни. Мы не можем приказывать своему сердцу. Оно решает за нас, и это решение всегда правильное».

Спустя полчаса Эоланта окончательно уверилась в том, что не уснет, встала и накинула халат. Когда она укрыла Марику одеялом, подруга положила ладони под щеку.

— Куда ты собралась посреди ночи, Эо? — сонно пробормотала она.

— Мне нужно уехать. Оставайся здесь и чувствуй себя как дома.

Вакханка приоткрыла один глаз.

— Ты вернешься к утру?

— Вряд ли.

— Жаль. — Марика устроилась поудобнее и обняла подушку. — Постарайся вернуться. На завтрак я хочу крепкий кофе, блинчики с малиновым вареньем и тебя.

Оказавшись в кабинете, Эоланта тихо прикрыла за собой дверь, подошла к столу и подняла трубку телефона. По ночам Кристоф спал редко — он вообще мало спал, как и многие темные эльфы — но дома бывал еще реже. Оставалось скрестить пальцы и надеяться на то, что сегодняшняя ночь будет исключением из правил.

— Слушаю, — раздался на том конце провода знакомый голос.

— Привет, это я. — Эоланта посмотрела на настенные часы. Они показывали без четверти пять утра. — Прости за поздний звонок.

— Ты хотела сказать, за чересчур ранний, — рассмеялся Кристоф. — Голос у тебя не встревоженный, и это хороший знак.

— Мне нужно знать, куда уехал Сезар.

— Я не могу ответить, и ты знаешь, почему.

— Я редко обращаюсь к тебе с просьбами, Кристоф, но сейчас мне нужна помощь.

— Расскажи, в чем дело. Завтра утром я все ему передам. Если не лично, то через кого-то из наших людей. Речь о деньгах? У тебя сломалась машина?

Эоланта прислушалась к мирным ночным звукам сада за распахнутым окном.

— Нет, — ответила она. — Это касается Ливия Хиббинса.

— Ты серьезно, первые боги тебя подери? Твой брат не говорил, что попытки влезать в мужские дела ничем хорошим не заканчиваются? Он приносит тебе деньги, на которые ты покупаешь платья и еду, и этого должно быть достаточно для того, чтобы ты не совала свой нос туда, куда не следует!

— Хорошо. Тогда я позвоню кому-нибудь другому. В любом случае спасибо за помощь, Кристоф.

— Нет, стой. За это я отхвачу от Сезара по полной, но хотя бы не подставлю чужую задницу. Пообещай мне, что не будешь творить глупости. Боги, нет. Лучше вообще ничего не обещай.

Записав адрес и телефонный номер, Эоланта посмотрела на страницу блокнота. Она была уверена, что Ливий и Сезар уехали на другой конец света, но речь шла всего лишь о Басре. Она могла сесть за руль и добраться до места самостоятельно. Ей даже не требовалось пересекать границы, светить паспортом и слишком выразительным лицом… что с ней такое? Она рассуждает как наркоторговец.

— Ты мне очень помог, Кристоф.

— Повторяю в последний раз — не ввязывайся в чужие дела, Эоланта. Ты работаешь старшим надзирателем и уверена, что знаешь этот мир, но это лишь одна из тысячи его граней.

— Я давным-давно являюсь частью этого мира.