Место преступления

Пальмистер провел нас во вторую комнату, которая оказалась бывшей спальней Хенрика Щупачидло. Я догадался об этом по огромной кровати, которую не перестилали с тех самых пор, как на ней скончался хозяин. Нам это сообщил Пальмистер, добавив, что усопшего обнаружили лишь через две недели и что, если я подниму стеганое одеяло, то увижу на простыне вторую Туринскую плащаницу. Услышав это, Розалия позеленела и выскочила из комнаты, зажав рот ладонью. Когда мы остались одни, Лонгин Пальмистер указал на массивный дубовый шкаф, украшенный резьбой, и предложил что-нибудь себе оттуда выбрать. В шкафу висело десятка два старомодных костюмов. Я не в состоянии был оценить их элегантность, а потому вытянул первый попавшийся. Пальмистер похвалил мое решение:

— Хороший выбор, Робаль. В этом костюме Хенрик пожимал руку одному из генсеков. Даже фотография памятная сохранилась, может, я ее как-нибудь тебе покажу. Этот твой галстук цвета детской неожиданности малость экстравагантен, но не беда. В конце концов, ты представился иностранцем. Надень ботинки Хенрика. Сильно жмут? Ну и прекрасно, зато не свалятся. Возьми диктофон. Избавь меня от выслушивания твоего доклада. Вот краткое изложение последних семнадцати романов Халины Ментиросо, подготовленное моей секретаршей, а вот ее самая последняя книжонка. Сзади, на обложке, фотография моей дорогой подруги. Если прибавишь двадцать лет и неудачную подтяжку, узнаешь ее без труда. Ça ira[15] и до свидания, приятель!

С этими словами Лонгин Пальмистер выставил нас с Розалией во тьму лестничной клетки. Мысленно пообещав себе, что завтра же заберу свой костюм и сандалии, я последовал за Розалией на улицу, где нас встретил проливенный ливень.

Глава 3. Paperback writer [16]

Оказалось, что Розалия, чью помощь я уже успел оценить как исключительно тактичную и ненавязчивую, располагает еще и собственным автомобилем — желтым «горбунком». Я угнездился в его чреве, приняв позу, соответствующую народному названию. И с облегчением вздохнул. Пальмистер забыл снабдить меня наличкой, а я с присущей мне деликатностью «забыл» его об этом попросить. Честно говоря, я позаимствовал одну из его кредиток, но попытка поймать такси в этом районе да еще при таких атмосферных условиях могла закончиться весьма плачевно. Пока мы с угрюмо молчавшей Розалией добирались до «Бристоля» под безжалостно барабанящими по крыше струями дождя, у меня как раз было время проглядеть выданные Пальмистером конспекты.

Действие романа «Георгина в дебрях» происходило где-то в семнадцатом веке. Юная шестнадцатилетняя героиня обитала в счастливом безоблачном мире, пока семья не отправилась странствовать в поисках лучшей жизни. В глухом лесу на них напали разбойники, прикончив наповал всех, кроме героини, которой удалось укрыться в чаще. Она блуждала много недель, замерзшая и голодная, унижаемая селянами — жителями окрестных хуторов, пока о ней не позаботился некий дворянин-нелюдим (стоит ли говорить — молодой и красивый). Этот чудик покинул человеческое общество и засел среди болот, после того как накануне венчания открыл двойное предательство — невесты и собственного брата. Они с Георгиной полюбили друг друга — на это ушло добрых несколько лет и куда как больше книжных страниц (что отметила на полях добросовестная секретарша Пальмистера). На венчание прибыл дядя девушки и, на радостях, что отыскал единственную представительницу своего рода, одарил племянницу прямо-таки неприличным богатством. Не знаю, как читателя, а меня в этой истории пленил жизненный, пусть и литературно обработанный мотив вмешательства дядюшки.