Место, с которого так видно Луну

  — Это потому что я ее правильно там увидел и правильно оттуда достал. Если ее взять оттуда неаккуратно, то это плохо. Можно вообще беды натворить. Если ее взять неправильно, не так как там оно есть, можно все здесь испортить и самому умереть. В общем, все равно нужно учиться. А этому еще как. Только не учат.

  — Самому умереть! — ужаснулась принцесса.

  — Ха, — сказал мальчик с усмешкой. — Еще как. Я же тебе говорю, там всего столько, ты только хватай. Вот все и хватают, чуть только кто-то им рассказал, что оттуда можно набрать всякого. Поэтому дядюшка тебя и не выпускает из Замка. Все туда лезут, все пытаются оттуда что-то достать, каждый пыжится и кричит, что он самый блестящий и разноцветный. И правильно, и нечего тебе на это смотреть.

  — Но как же, Ведде, как же мне быть? Ведь не смогу я всю жизнь просидеть в Замке? Ведь придется мне когда-нибудь выйти из Замка, самой выйти, и посмотреть? Даже если я и не захочу. А я что-то уже не хочу, не хочу, не хочу.

  — Ха, — сказал мальчик с удовлетворением. — А ты знай, как надо.

  — А откуда мне знать, как надо? — Принцесса снова захныкала. — Ведь даже дядюшка мне ничего ни разу про это не рассказал. А может, он сам не знает?

  — Ну, что-то он, конечно, знает. Он у тебя умный и не больной. А это очень хорошо и полезно. Ведь в основном бывает так, что когда умные, то и больные. А это опасно.

  — И что же мне делать? Где мне учиться? Ведь ты говоришь, что этому ведь не учат. Ведь так, Ведде, ведь так?

  — Ха, — хмыкнул Ведде с досадой. — Конечно, нет. Учат всегда тому, что и сам знаешь. Только если ты больной, ты не знаешь, что это знаешь. А если ты не больной, то ты и так все знаешь, а если не знаешь, то сам все узнаешь. В общем, надо самому учиться... Если ты не больной.

  Они вернулись к ходу. Луна снова спряталась в облаках. В плотном мраке над головой одиноко желтело окошко — высоко, в Башне.

  — Давай последний раз вдохнем воздуха, и обратно. Уже глубокая ночь, и нужно спать.

  Ведде обернулся спиной к огоньку Башни и сосредоточенно задышал. Тар-Агне сделала то же самое, а потом сказала, перед тем как окончательно нырнуть в духоту:

  — Знаешь что, Ведде! Я все-таки прикажу устроить такую Луну в Замке. Пусть все смотрят. Ведь ты говоришь, Луне все равно не страшно, если на нее будут смотреть даже все. Даже больные?

  — Ха, — сказал мальчик с неодобрением. — Нужно было с самого начала устраивать Замок так, чтобы из него было видно Луну. А теперь уже поздно. Ведь даже с самого верха башни Луну так не видно.

  — Да, — вздохнула принцесса. — И я теперь это знаю! Интересно, а дядюшка знает, что Луну бывает так видно?

  — Думаю, знает, — кивнул Ведде.

  Они вошли в ход, и глухой мрак поглотил их.

  — Да? — ужаснулась Тар-Агне. — И что, он тоже одевался в мешок, и держал в руках нож, и смотрел на страшные кости? Чтобы увидеть такую Луну?

  — Насчет мешка не уверен, а нож он держал и костей видел кучу.

  — Не хочу я костей. Не хочу, не хочу, не хочу я ножей и костей. Пусть их никогда не будет, Ведде, пусть их отменят. Я прикажу, и их отменят, пусть только попробуют не отменить.

  — Ха, — усмехнулся мальчик. — Если бы все можно было так просто решить.

  — Я все равно прикажу! — Принцесса надула губки. — А если они не отменят, я прикажу отрубить им головы.

  И они шли обратной дорогой, и больше не разговаривали. И вот они прошли страшные коридоры с темницами — в которых лежали кости, и страшную комнату — в которой животных разрубали на части (чтобы готовить из них потом пищу), и страшную кухню — в которой стояли черные котлы, сковороды и кастрюли. И Ведде засунул принцессу обратно в мешок, и затолкал ее в дырку, и выволок обратно в Опочивальню, и там они выпали из отдушины, и он достал из мешка принцессу, и они долго чихали, на толстом мягком ковре.

  — Ну вот, — сказал наконец мальчик. — А теперь ложись, я тебя укрою, и ты будешь спать. Как твоя шишка?

  — Немножко болит, но уже почти совсем ничего, — сообщила принцесса, уютно устраиваясь в кровати. — Пожалуй, и вправду поспать, что ли? Опять завтра дядюшка придет со своими послами. Ну вот они надоели! Ведде, спаси меня от послов, хоть как-нибудь! Я хочу Луну, и хочу музыку, и не хочу дурацких послов, с ятаганами. Спаси меня, Ведде.

  — Надо подумать.

  Ведде присел на колени у изголовья кровати, поправляя подушечки, чтобы принцессе было мягче, уютнее и удобнее. Девочка бормотала, уже в полусне:

  — Знаешь как мне понравилось, Ведде! Так здорово, что ты все-таки пришел, показал мне Луну и сыграл музыку... Ты придешь еще раз, ладно? Только ты обещай...

  — Конечно приду. Когда у меня нет вечером репетиции, мне обычно нечего делать, и хочется с кем-то поговорить. А с тобой я бы разговаривал целую ночь. Знаешь, в голову иногда лезет столько мыслей, что иногда даже пугаешься и не знаешь, что с ними делать.

  — Тогда ты приходи ко мне, засовывай в мешок и волоки куда хочешь. Мне так понравилось, знаешь как! Я так хочу еще раз, и чтобы из Замка! Ты придешь?

  — Ха, — сказал мальчик задумчиво, сидя у изголовья. — Я тебе могу показать такие места!