Место встреч и расставаний

Мэри – некрасивая. У нее невзрачное лицо, а ее жидкие каштановые волосы – постоянный объект тревоги для ее матери. (Однажды я подслушала, как мать Мэри жалуется, что та никогда не найдет себе парня, если не поменяет прическу.). Но то, что она недобирает в красоте, она компенсирует щедростью и добротой. В прошлом году она позаботилась о том, чтобы Анна, малоимущая подруга Эльзы, смогла купить для школы новые платья и книги. Мэри не бросилась напоказ выписывать чек; она просто шепнула хозяину магазинчика, чтобы он записал расходы на ее счет, а потом улыбнулась Анне и украдкой попросила ее ни о чем не беспокоиться.

– Привет, девочки, – щебечет нам Мэри. На ней темно-синее платье, которое выглядит немного великоватым на ее тонкой фигуре. Я представляю себе ее мать, уже подшофе, в своем модельном платье с глубоким вырезом, осуждающую неказистый выбор своей дочери. – Развлекаетесь?

– Праздник просто божественный, – отвечает Эльза.

Мэри смотрит вправо и сама себе улыбается, затем снова поворачивается к нам.

– Я смотрю, вы познакомились с Льюисом и его друзьями.

Эльза улыбается.

– Нет, не познакомились, – говорит она. – Но я только что рассказывала Роуз, что у нее появился воздыхатель.

Я наконец оборачиваюсь и украдкой смотрю на мужчин на лужайке. Их пять или шесть. Они, должно быть, появились на вечеринке позже нас, потому что когда мы пришли, я их не видела. Все в военной форме. Все высокие и гладко выбритые. Один из них улыбается в нашу сторону, но его глаза сосредоточены исключительно на мне. Он как минимум на несколько лет старше и выглядит бойким и нахальным.

– Это Льюис, – шепчет Мэри. – Он просто красавчик, правда?

– Да уж, – говорю я честно и немного оторопело. – Откуда ты его знаешь?

– Наши отцы вместе работают в банке, – отвечает она. – Я росла вместе с ним.

– Ты в него… в смысле, он тебе?..

– Влюблена в него? – Она хихикает. – Роуз, он мне как брат.

Я улыбаюсь.

– Пойдем, я вас познакомлю, – внезапно говорит Мэри. – Его с друзьями отправляют в Европу. Он состоит во Второй танковой дивизии.

У меня глаза расширяются от интереса.

– В смысле, он собирается на войну?

Ребят из школы уже отправляли в Европу. С этим я еще как-то смирилась. Но сейчас? Я ощущаю внутренний трепет, как бывает, когда обнаруживаешь в своем саду прекрасную бабочку и понимаешь, что через три секунды она улетит прочь.

Мэри кивает, и мне кажется, что я вижу вспышку чувства в ее глазах, которая, впрочем, тут же исчезает.

– Конечно, он собирается на войну, глупышка, – говорит она. – Не на потеху же он форму носит. Пойдем, я вас познакомлю. Поверь мне, он тебе понравится.

– Льюис, – говорит она. – Я хотела тебя кое с кем познакомить. Это моя подруга Роуз.

Он делает шаг в нашу сторону. Вблизи он оказывается еще выше, и я ощущаю трепет в его присутствии.

– Привет, – говорит он, глядя прямо на меня.

Я пожимаю протянутую руку. Она сильная, твердая, а еще нежная. Отпускаю ее с неохотой.

Эльза разговаривает с остальными мужчинами, но слов я не разбираю. Я даже почти не замечаю, что рядом со мной – Мэри. На периферии зрения все размыто.

– Вечеринка что надо, – говорит он.

Я улыбаюсь:

– Ага.

К нам приближается официант с подносом с шампанским в руках, и Льюис берет два бокала.

– Твое здоровье, – произносит он, протягивая мне бокал.

– Я, если честно, не пью, – говорю я, улыбаясь. – Да и мама меня убьет, если учует запах алкоголя, когда я вернусь домой.

Он улыбается, вытаскивая пачку мятной жвачки.

– Попробуй это, – говорит он.

Я киваю и прячу в сумочке одну пластинку.

Льюис снова ухмыляется:

– Она ведь не будет винить тебя, если ты выпьешь с солдатом, который убывает на войну?

Я отвечаю ему улыбкой, а затем делаю большой глоток из одного бокала, чувствуя, как розовые пузырьки шипят на языке.

– Прогуляйся со мной, – предлагает он. – Вечер просто чудесный.

Я не вижу Мэри. Должно быть, она поплелась обратно на лужайку, где люди танцуют. Эльза продолжает разговаривать с одним из солдат. Она улыбается мне ободряющей улыбкой: «иди, погуляй с ним».

– Пойдем, – говорю я. – Но только недалеко. Мне скоро уже надо быть дома.

Льюис берет меня за руку и, когда мы проходим мимо фуршетного стола, он утягивает со стола бутылку шампанского и прячет ее, горлышком вниз в задний карман.

– Ну ты даешь, – говорю я со смехом.

– Разве можно обвинять парня в том, что он хочет выпить шампанского с прекрасной девушкой перед тем, как уплыть в неизвестность?

На мгновение у меня замирает сердце – из-за этого незнакомца, из-за его неопределенного будущего. И я улыбаюсь.

– То есть ты хочешь сказать, что это мой гражданский долг?

– Да, мэм.

– Ну тогда ладно, – говорю я, протягивая пустой бокал. – Раз ты так ставишь вопрос.

Он хлопает пробкой и наливает мне в бокал шипучки.

– Куда идем? – спрашивает Льюис. Мы стоим на небольшой просеке, с которой открывается вид на озеро. – Хочешь погулять по пляжу?

– Давай, – отвечаю я, и он снова берет меня за руку.