Место встречи изменить легко

Перед ее мысленным взором предстали огромная чашка дымящегося кофе со сливками и громадный бутерброд, который она непременно соорудит, уложив в несколько рядов ломти ветчины и куски свежего сыра. Конечно, было бы совсем хорошо, если бы эту чашку кофе и этот бутерброд кто-нибудь сделал за нее и принес прямо в постель, но нужно быть реалистом и не ждать от жизни слишком многого. В конце концов, она может встать, приготовить себе завтрак и снова уютненько забраться в постель.

С этой мыслью она перевернулась на другой бок…

И охнула.

Бок болел. Он был здорово ушиблен.

И тут Катерина разом вспомнила множество неприятных вещей. Как на нее напали двое отвратительных типов, как она упала на асфальт — тогда-то и ушибла бок. Как на помощь пришел могучий Леонтий Хвощ… Впрочем, это воспоминание было уже не столь неприятно.

Одним словом, она вспомнила весь вчерашний вечер.

Выставка Хвоща и его единомышленников, триумфальное потребление истинного искусства, ее собственное, Катино, заточение в туалете…

Еще она вспомнила, что те двое нахалов отобрали у нее чужой чемоданчик. Причем не тот, что она взяла у Жанниного знакомого.

Хотя Жанна, и это Катя тоже теперь вспомнила, как раз утверждала, что знать не знает того типа. И что Катька вовсе даже ей не звонила.

А почему, интересно, Жанна вообще не пришла на вчерашнюю выставку? Неужели, как всегда, у нее нашлись более важные дела? Подруга называется!

Катерина охнула и, потирая ушибленный бок, поднялась с тоскливо застонавшей кровати.

«Наверное, девчонки все-таки правы, — думала она, разглядывая себя в зеркале и мучаясь от осознания собственной никчемности. — Я постоянно попадаю в какие-то дурацкие истории, и все потому, что у меня недостаточно силы воли! Она у меня, конечно, есть, эта сила, но какая-то слабая… Вот Ирина, например, если ей нужно закончить очередной роман, забывает обо всем на свете, ей даже звонить бесполезно, потому что она отключает все телефоны. Или Жанка — она умеет сосредоточиться, взять себя в руки, отложить все второстепенные дела… Наверное, и вчера не пришла на выставку, потому что была занята чем-нибудь более важным. Конечно, это правильно, работа должна стоять на первом месте, но хоть позвонить-то могла…»

Катя снова тяжело вздохнула и решила, что сегодня же возьмет себя в руки и начнет работать. В конце концов, она художник, творческая натура, и творчество должно стоять у нее на первом месте. Она, можно сказать, должна творить и днем и ночью…

Тут Катя замерла, как почуявшая дичь охотничья собака.

Ночью! Сегодня ночью ей приснился сон потрясающей красоты!

Ей приснилось, что она смотрит с высоты птичьего полета на чудесную долину, покрытую полями, рощами и виноградниками. Среди этих полей и виноградников извивалась дорога, усаженная тополями. Это было так красиво, что хотелось плакать. И самое удивительное, что эта долина, этот чудесный вид были не чем иным, как сшитым из разноцветных лоскутков панно!

Катя вспомнила многочисленные примеры того, как гениальные идеи приходили творческим людям во сне.

Великому химику Менделееву так явилась Периодическая система элементов. Другой знаменитый химик, Кекуле, увидел во сне формулу бензойного кольца. Английскому поэту Кольриджу приснилась целая поэма. И вот теперь она, Катя Дронова, встала в один ряд с такими замечательными людьми! Ей явилась во сне идея произведения, и осталось только претворить эту идею в жизнь.

В голове у нее зашевелились творческие мысли. Мысли шевелились так интенсивно, что Катины рыжие волосы поднялись дыбом.

Работать, работать и работать!

Катерина торопливо и без всякого увлечения позавтракала всего лишь простой яичницей и одним бутербродом с маслом и разбросала на рабочем столе оставшиеся от предыдущего панно цветные лоскутки.

Их было мало, а самое главное — для приснившегося шедевра требовался материал нежно-зеленого цвета. Увы, ничего похожего в ее запасах не оказалось.

Очень кстати она вспомнила, что накануне видела в руках дворничихи Зины какой-то поношенный плащ или пальто из ткани как раз такого цвета.

Дом, где был прописан профессор Кряквин и где он жил вместе с женой Катериной, был построен больше ста лет назад. В этом доме еще оставались квартиры, в которых одни и те же семьи жили с незапамятных времен. В таких квартирах случаются места, куда много лет не ступала нога человека. Чуланы и антресоли там разбирают только в том случае, когда квартира меняет хозяев и новые жильцы делают капитальный ремонт. Тот, кто не боится вековой пыли, может найти в нетронутых завалах разрозненный комплект «Нивы» за 1913 год, китайскую ширму со сказочными цветами и птицами, подушки от дивана, который давно сгинул на помойке, источенную жучком палисандровую шкатулку, расшитый бисером кисет, начисто проеденные молью фетровые шляпы с перьями и многое-многое другое.