Место встречи изменить легко

Он поднял глаза, нашел номер на двери и растерянно заморгал. Все-таки это его квартира, во всяком случае, номер совпадал с данными прописки.

Чтобы не полагаться на удачу, он даже вытащил паспорт и сверил номера.

Нет, никакой ошибки.

Значит, у него была зрительная галлюцинация.

Он снова открыл дверь, с закрытыми глазами переступил порог, досчитал до двадцати и только тогда отважился приоткрыть один глаз.

Все было в точности как в первый раз.

На Иннокентия смотрели голые стены.

Ни ковра на полу, ни зеркальной вешалки, ни стойки для обуви, ни стеллажа для всяких мелочей, занимавшего значительную часть прихожей. Не было даже неподъемной мраморной колонны, которую Иннокентий в глубине души ненавидел, но не позволял не то что выкинуть, но даже передвинуть.

— Е-мое! — только и сумел выговорить потрясенный Иннокентий Крутилло.

Голос гулко отразился от стен. Опустевшая прихожая ответила насмешливым эхом.

— Обокрали! — выдал Иннокентий единственное пришедшее в голову объяснение.

Однако дверь не взломана, да и кому мог понадобиться старый стеллаж? А та самая мраморная колонна, которую и с места сдвинуть можно было только вчетвером?

Он неуверенными шагами пересек прихожую, толкнул дверь гостиной…

Здесь тоже было совершенно пусто.

Бесследно исчезла чудесная антикварная горка вместе с кузнецовским фарфором. Исчез круглый стол карельской березы. Исчезли десять стульев в стиле ампир. О плазменном телевизоре, музыкальном центре и прочих милых пустячках можно и не говорить. Издевательским напоминанием о былой роскоши служили прямоугольные пятна на обоях в тех местах, где еще сегодня утром висели картины и гравюры.

— За что? — выкрикнул Иннокентий и воздел руки к небу, то есть к потолку. — За что?

Ему казалось, что он совершенно не заслужил свалившегося на него несчастья. Конечно, он не был праведником, не вел себя безупречно. Но вокруг столько людей, гораздо более достойных наказания, а выбрали почему-то его!

Он покинул гостиную, на негнущихся ногах перешел коридор и заглянул в кабинет.

Точнее, в бывший кабинет. Теперь это была просто пустая, плохо освещенная комната. Вместе с прекрасным столом красного дерева, парой обитых кожей старинных кресел, вместе с ореховыми книжными шкафами исчезли два бронзовых бра (Франция, XVIII век), люстра (Испания, ручная работа) и настольная лампа (Германия, XIX век, накладное серебро).

Иннокентий застонал.

Это был удар, причем ниже пояса.

Но кто мог нанести ему удар ниже пояса, если не Маргарита? Кто, кроме жены, способен на такую подлость?

Конечно, это она!

Иннокентий схватился за голову и вышел в коридор.

И в это мгновение зазвонил дверной звонок.

В первый момент он вообразил, что вернулась Маргарита. В ее душе неожиданно проснулась совесть, и она приехала мириться и привезла обратно всю мебель.

Хотя уже в следующую секунду он сообразил, что ждать от Маргариты подобного благородства не приходится. Это не в ее духе. Если она вернулась, то только для того, чтобы преподнести мужу еще какую-нибудь пакость.

— И у тебя хватает совести взглянуть мне в глаза после того, что ты сделала? — простонал Иннокентий, открывая дверь.

На пороге стояла вовсе не Маргарита.

Там стояли две совершенно незнакомые особы. Одна была очень даже привлекательная — стройная блондинка в отлично сшитом брючном костюме. Вторая представляла полную ее противоположность — очень полная, можно даже сказать толстая, с растрепанными рыжими волосами, в широкой коричневой юбке и какой-то бесформенной кофте неопределенно-кирпичного цвета.

— Насчет совести — это вы нам? — с интересом спросила блондинка.

— Нет. — Иннокентий слегка смутился. — А вы, собственно, кто? И к кому?

— А ваша жена дома? — Голос блондинки почему-то предательски дрогнул.

Крутилло только молча потряс сжатыми кулаками.

— Мы по поводу уборки. — Блондинка недоуменно оглядывалась. — Нам передали, что Маргарита Павловна искала… Ей нужна была женщина, чтобы убирать квартиру… Но я вижу, что убирать здесь, собственно говоря, нечего.

— Убирать квартиру? — окончательно растерялся Иннокентий. — Вы?

— Нет, не я. — Дама чуть заметно усмехнулась. — Моя сестра, двоюродная, — она кивнула на рыжеволосую толстуху. — Она приехала из Новохоперска и очень нуждается в работе. Только она очень стеснительная!

Блондинка пихнула спутницу локтем. Та выпучила глаза и выдохнула:

— Гы!

— Вот видите. — Блондинка пожала плечами. — Она всех стесняется, а мужчин — в особенности. Но вы не думайте, — спохватилась она, — Катя очень аккуратная и работящая! У себя в Новохоперске она убирала целый Дом культуры! И еще в придачу районную поликлинику!

— Но у меня не Дом культуры и не поликлиника, — отмахнулся Иннокентий. — И, как вы справедливо заметили, убирать здесь нечего. С сегодняшнего дня. И Маргарита Павловна здесь больше не проживает. Тоже с сегодняшнего дня.

— Да что вы говорите! — протянула блондинка, что-то про себя соображая, и вытянула шею, чтобы заглянуть через плечо хозяина.