Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Лютер (останавливаясь): Я ведь уже давно догадался, бес. Все что ты умеешь, это подражать Богу и играть по правилам, оберегая последние как зеницу ока. Единственное, что ты забыл, чертов приживальщик, это то, что Бог никогда не связан никакими правилами, поэтому ты всегда должен играть по правилам, но только по своим! (С разгона ставит шахматную фигуру далеко от стола.)

Дьявол: Можешь говорить все, что тебе угодно, Лютер, только помни, что рано или поздно ты все равно вернешься, как вернулся когда-то еврейский народ, думающий, что он достиг желаемого, тогда как он просто вернулся туда, где всегда найдется место для жирной похлебки и дымящегося в котлах мяса, что навсегда отобьет всякую охоту к глупым затеям.

Еще близкие удары один за другим. Шум ветра и хлопанье форточки.

Лютер (кричит, стараясь перекричать шум ливня): Бог не спросит меня, исполнял ли я все правила, которые Он мне дал, но спросит, следовал ли я своему сердцу, которое одно вело меня прочь от смерти, страдания и незнания!..

Из мрака появляется Штаупиц ивсеостальные.

Штаупиц: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезает.)

Крестьяне: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезают.)

Режиссер: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезает.)

Актеры: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезают.)

Евреи: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезают.)

Монахи: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезают.)

Экскурсанты: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезают.)

Слуги: Бог спросит у него – следовал ли он велениям своего сердца! (Исчезают).

Удар грома. Кажется, что гроза гремит совсем рядом.

Гаснут свечи. Еще видно как опускается на кровать Лютер.

Сверкают за окном молнии.

Потом мрак заливаетсцену.

16.

Долгая пауза.

Наконец, на сцене появляетсяактер, играющий Дьявола. Быстро включает освещение, и комнату заливает яркий, жемчужный свет.

Актер (обращаясь к лежащему Лютеру.): А, Мартин… А ведь ты проиграл, мне кажется… Чего, конечно, следовало ожидать.

Лютер молчит.

Тебе надо было всего ничего – не высовываться и держать свой язык за зубами. А вместо этого ты наболтал кучу всякой ерунды, которую мы еще и сейчас с трудом понимаем…(Сквозь зубы.) Чертов гордец!

Лютер молчит.

(Снимая парик.) Ну, что? Что молчишь?.. Наверно, стыдно стало, да?.. А мне, думаешь, не стыдно было, когда ты расхваливал свой залежалый товар и изображал из себя великого богослова!

Где-то недалеко вновь раздается раскатистый удар грома.

Только не думай, что Небеса будут с интересом слушать твои жалобы и глупые затеи! (Кричит.) Господу плевать на то, что мы думаем о том или об этом, но он требует уважения к тому порядка, который Он учредил!

На сцене появляется Режиссер.

Режиссер: Ну, что тут у вас?.. Не забыли, что автобус нас ждать не будет?

Актер: Не забыли.

Режиссер: Вот и хорошо. (В сторону лежащего Лютера.) А это еще кто?

Актер: Господин Лютер, с вашего позволения

Режиссер: Час от часу не легче… Вставайте, Мартин. (Актеру.) Разбудите его, ради Бога.

Актер неуверенно приближается к ложу Лютера и осторожно дотрагивается до его плеча,после чего, неожиданно вскрикнув, быстро отдергивает руку.

Режиссер: Ну что там у вас еще?

Актер (пятясь): Он умер!.. Господи!.. Нет, в самом деле…

Режиссер: Ну, вы и шутник, господин актер. Жаль, нам сегодня не до шуток!

Актер: Говорю вам, что он умер… Посмотрите сами, если не верите.

Режиссер: Такой, пожалуй, умрет… (Подходит ближе). Господи, Боже!.. Похоже и правда. (Пытается заглянуть лежащему в лицо). Господи… Он мертв!.. Не могу поверить!

Актер: (натягивая на лицо лежащего простыню.) Должно быть, это сердце. Что еще?

Режиссер: Господи, что же это такое!.. Не могу взять в толк. Только что разговаривал с человеком и вот тебе, пожалуйста, приехали.