Метафизика Петербурга. Историко-культурологические очерки

Поддержка наших думских масонов могла дорого стоить самим французам. Рано или поздно она обнаружилась бы, что привело бы к большому неудовольствию царского правительства, и так раздраженного вызывающим поведением большинства думских фракций. Сгоряча царь мог бы принять самое жесткое решение, вплоть до разрыва франко-русского военного союза. О том, что в таком случае сделало бы с «Великим Востоком Франции» собственное, французское правительство, им даже не хотелось думать. Вот почему об официальной поддержке русского «политического масонства» не могло быть и речи. Наряду с этим, политические устремления «думских масонов» были французам близки. Нельзя было исключить, что буржуазно-демократическому перевороту в России суждено было увенчаться успехом. В этом случае к власти пришли бы деятели, многие из которых были связаны с французским масонством давними и прочными узами, что было бы очень небезразлично для Франции. Следуя этим соображениям, решительно осуждать раскольников было совсем не время. В итоге французы пришли к решению, которое одобрил бы сам царь Соломон. Формально «Великий Восток Франции» не признал новой структуры, возникшей в России, на деле смотрел сквозь пальцы на то, что французские масоны сохранили личные связи с предводителями и многими членами «Великого Востока народов России», отнюдь не отказывали им в финансовой поддержке, и даже принимали их представителей на своих форумах – естественно, в качестве наблюдателей.

Как видим, французские масоны предоставили посаженной ими «масонской акации» самостоятельно произрастать на русской почве, с интересом следя за тем, какие формы принимал этот рост. Надо признать, что его количественные показатели были скромны. По общему мнению историков, ко времени Февральской революции в структуре «Великого Востока народов России» насчитывалось примерно четыре десятка лож, в которых было не более 400 «братьев». Вместе с тем, в большинстве своем то были влиятельные люди, сплоченные орденской клятвой, к которой они относились с должной ответственностью. Центром российского масонства продолжал оставаться Санкт-Петербург, а в нем тон задавала думская ложа «Роза», в которой работало более 20 депутатов IV Государственной думы, по преимуществу кадетов, трудовиков, социал-демократов, которые сохраняли формальную верность каждый своей фракции. С этими силами российские масоны встретили Февральскую революцию и приняли в ней самое деятельное участие. Восстанавливая принятую их руководителями политическую линию, мы видим несколько связанных между собой целей. Прежде всего, надлежало возглавить народные массы, раздраженные экономическим кризисом и тяготами войны. Далее, предстояло перехватить государственную власть из рук самодержавия, не допустив ее перехода к политическим экстремистам. Наконец, следовало направить Россию по буржуазно-демократическому пути, не допустив заключения сепаратного мира с германцами.

Первая из этих задач была решена с образованием 27 февраля 1917 года двух органов государственной власти, а именно Временного комитета Государственной Думы и Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Председателем Исполкома Совета был избран Н.С.Чхеидзе, социал-демократ по партийной принадлежности и масон по тайному посвящению Более того, этот политический деятель был членом Верховного Совета Великого Востока народов России, то есть входил в состав «мозгового центра» тогдашнего «политического масонства». Что же касалось Временного комитета, то в нем было, по разным оценкам, от трети до половины масонов, некоторые из которых были посвящены в высшие степени и также входили в состав Верховного Совета отечественного масонства. Мы говорим в первую очередь о кадете Н.В.Некрасове и трудовике А.Ф.Керенском. Последнему из упомянутых деятелей суждено было 24 июля 1917 года встать во главе Временного правительства и привести его вместе со всей страной к октябрьской катастрофе. Начав свой путь на российской земле в 1906 году, на немноголюдных собраниях ложи «Полярная звезда», которые из милости позволял проводить в своем особняке на Английской набережной граф А.А.Орлов-Давыдов, «петербургско-французское» масонство добилось решающих успехов в течение всего одного десятилетия, в конце концов перенеся свою штаб-квартиру в Таврический дворец – средоточие буржуазно-демократической революции и колыбель новых органов государственной власти.