Металлическое вторжение (СИ)

— Точно, — согласилась Ют. — Может, пока они спорят, мы пройдем в замок и найдем Шелеста?

— Давайте! — живо откликнулась Юфория и, подумав, что на нее это совсем не похоже, передумала: — Хотя с чего это? Сам вызвался, пусть сам и отдувается, а мне, например, с Рамзесом встречаться пока неохота.

— Принцесса, но вы же не можете его оставить! — воскликнул Лью.

— Почему это?

— Разве вы его не любите?

— Я?! — задохнулась Юфория. — Его?

— Ваше Высочество, пожалуйста, тише! — перепугалась Ют, что их услышит не только Алона, но и весь Иерусалим.

— Да ничего подобного! — не слушала ее Юфория. Уперев руки в бока, она нависла над перепуганным Лью. — С чего ты вообще это взял?

Однако мальчик, вопреки обыкновению, отступать тоже не собирался.

— Но господин Шелест такой классный! И вы тоже!

— Ну, тут ты, может, и прав, — Юфория сложила руки на груди и призадумалась. — Когда он стоял на стене и пел, то выглядел довольно круто. И вообще он очень добрый.

— Да-да! — поддержал Лью. — А я как-то раз видел, как он сидел на лестнице, ведущей во дворец! Ветер дул ему в лицо, волосы развевались, и господин Шелест был таким красивым!

— А я однажды, — вступила в беседу Ют, — наблюдала за ним, когда он стоял на краю обрыва, у самого водопада, и пел такую красивую песню!

— Да ты что? — восхитились Юфория и Лью.

— Убить вавилонянина! — послышался в это время бравый выкрик начальника стражи.

— Наверняка это выглядело просто фантастически! — не слышала Юфория, мечтательно воздевшая глаза к небу. — Я никогда не видела настоящего водопада. Да и обрыва тоже.

— Эй, вы тут уснули?! — к ним подбежал разъяренный Тейт. Его накидка была разорвана — ее задели мечи стражников.

— А, Тейт! — Юфория словно проснулась. — Что случилось?

Ответ ей дала толпа вооруженных людей, в мгновение ока окружившая их временное укрытие.

— Ой, — Юфория отступила на шаг. — Тейт, ты не думай — мы бдительно следили, но как-то не уловили момент, когда все вышло из-под контроля.

— Так я и поверил, женщина!

— Одной ты уже врезал — чего от меня теперь хочешь?

— Замолчите! — не выдержал начальник стражи. — Не двигайтесь с места и слушайтесь наших приказаний, и без глупостей, иначе умрете. Идите за нами, — он угрожающе поднял меч.

— Ни за что! — выкрикнул Лью, прячась за спиной Тейта.

— В таком случае, — стражники расступились, и к ним вышла Алона, — разберемся прямо на месте. Посмотрите-ка, почти вся компания в сборе. А где же Аарон?

— Ты определись, кто тебе нужен, мы или Аарон, — процедил сквозь зубы Тейт.

— Пока и вас достаточно.

Раздался скрежет, плавно перешедший в череду намеренно затянутых нот. Юфория и Лью сразу закрыли уши ладонями, но это не помогало — музыка проникала сквозь любые преграды, будь они физическими или моральными, причиняла реальную боль, вызывала головокружение и тошноту.

Однако сила Алоны действовала не только на них. Некоторые стражники даже упали на колени. Кто-то истошно заголосил, стараясь перекричать мучительные диссонансы, кто-то пытался докричаться до Алоны, но она, сосредоточенная на музыке, ничего не видела и не слышала.

— Интересно, — Тейт немыслимыми усилиями воли пытался подавить боль. — А своих ты за что наказываешь?

Алона не ответила. Холодность медленно возвращалась к ней, во взгляде уже не было ненависти, эмоции находились под контролем.

— Неужели ты… — начало доходить до Тейта, но он не смог продолжить — музыка, червями проникающая в голову, вызвала прилив сильной боли. Тейт оборвал себя на полуслове и закрыл лицо ладонями, чтобы никто не увидел, как оно исказилось.

— Что такое? — прошептала ему на ухо Ют: опасаясь, что крылья ее не удержат, она спряталась в капюшоне Тейта.

— Жалкая подделка, — прошипел Тейт, с трудом сдерживая дрожь в голосе. — Она даже не может направлять свою музыку на кого-нибудь в отдельности…

Ют поняла. Шелест мог своим пением уничтожить песчаного монстра, но его музыка звучала для нее как обычная песня, не несущая никакого воздействия. Так же и Юфория могла усыпить только ее, хотя Шелест утверждал, что слышал ее песню. Алона же не была способна обратить силу своей музыки против конкретных людей.

В этот момент Юфорию вдруг осенило, и она, толкнув Лью, жестами попросила его спеть. Мальчик, почти обезумевший от боли, испуганно помотал головой, но, встретив чуть ли не умоляющий взгляд, говорящий о безвыходности положения, постарался сосредоточиться.

Запеть ему не удалось, но его стараниями было рождено несколько самых простых нот, которые сбили жуткое подобие музыки, создаваемое Алоной. Тейт воспользовался этим и начал диктовать свои условия, на ходу лихорадочно придумывая слова. Но и ему не пришлось запеть — все прекратилось.

Это вызвало облегчение и удивление не только у Тейта, Юфории, Лью, Ют и стражников, но и у самой Алоны. Она растерянно заозиралась и очень скоро уперлась взглядом в Сариила.

— Музыка в Иерусалиме запрещена, твоя, во всяком случае, — он презрительно посмотрел на Алону.

— Но повелитель велел их уничтожить.

— Едва ли он подразумевал Иерусалим. — Сариил перевел взгляд на незваных гостей. — Что вы все здесь забыли?