Метазоа. Зарождение разума в животном мире

Эта разница между тем, как мы представляем себе чувственный и оценочный опыт, подводит нас к следующему философскому выводу: возможно, реальные проблемы в этой области касаются оценочной стороны опыта (как может физическая система ощущать боль или удовольствие?), а чувственная сторона не так уж и важна. Но ведь чувственный опыт есть даже у губок и бактерий: они тоже ощущают окружающую среду, а значит, и у них есть чувственный опыт – вещи и им тоже кажутся какими-то и так далее. Это, однако, еще не доказывает, что они способны оценить эти вещи как приятные или неприятные. Такой вывод кардинально изменил бы видение проблемы целиком, но я думаю, что это было бы ошибкой. Камеры, телефоны и градусники тоже «ощущают», но это еще не значит, что им доступен какой бы то ни было опыт. Не только оценочный, но и чувственный аспект опыта ставит нас перед загадками тела-разума.

Теперь, держа в уме разницу между двумя сторонами опыта, давайте внимательнее присмотримся к насекомым и некоторым другим существам. Еще в четвертой главе я представил некоторые идеи касательно боли. Ноцицепцией называют регистрацию повреждения и поведенческую реакцию на него. У животных ноцицепция не редкость, но ничто не мешает считать ее обычным рефлексом. Поэтому ученые ищут признаков чего-то большего, чего-то, что можно связать с чувствами, например: (1) оберегание и забота о поврежденном месте, (2) поиск обезболивающих веществ, (3) научение избегать определенных ситуаций или поведения в будущем, (4) взвешивание плюсов и минусов в ситуации выбора, где животное как будто пытается уравновесить неприятный опыт какими-нибудь приобретениями и выгодами{207}. (В одной из предыдущих глав мы изучали такое поведение у раков.) Все это считается поведенческими тестами на наличие чувства боли или чего-то ему подобного.

Если подойти с этой меркой к насекомым, мы обнаружим, что единственный тест, который им под силу пройти, – тот, где фигурирует научение. В частности, некоторые насекомые научаются избегать ситуаций, где могут подвергнуться чрезмерному нагреву. Однако никто и никогда не видел, чтобы насекомые оберегали место травмы или ухаживали за ним, – в этой части выводы старой статьи о неспособности насекомых испытывать боль не опровергнуты. Как мы уже знаем, ракообразным и осьминогам такое поведение свойственно. Джулия Гроунинг и ее коллеги (также из Университета Квинсленда) решили проверить, станут ли легкораненые пчелы искать обезболивающие лекарства{208}. Тесты такого рода проводились на цыплятах и других животных: они служат достаточно убедительным доказательством боли. А значит, нам стоит поинтересоваться, станут ли такие умные животные, как пчелы, искать морфин, если им, например, оторвать ножку или зажать ее скобой. В итоге группа Гроунинг обнаружила, что пчелы ничего подобного не делают. Читая между строк, я думаю, что эта исследовательница и ее команда были обескуражены результатом.

Такой результат подталкивает нас к выводу о том, что насекомые обладают богатым чувственным опытом, но оценочная его сторона у них не выражена или даже полностью отсутствует. В этой связи привлекает внимание другой корпус работ. Если нас интересует оценочный опыт, то боль и удовольствие не единственные вещи, на которые стоит обратить внимание, есть еще эмоции и настроения. В отличие от ощущения боли – острого и ярко выраженного состояния, эмоции и настроения длятся дольше и влияют на все виды выбора, который делает животное. К таким состояниям относят страх и тревогу, а также противоположные им положительные эмоции, хотя в исследованиях прежде всего изучались отрицательные. Было показано, что у насекомых, как и у некоторых других беспозвоночных, эмоции и настроения достаточно явно выражены. Такие исследования позволяют по-новому взглянуть на оценочную сторону опыта животных.