Метка Афины

Перси никогда не боялся воды, ведь это была стихия его отца, но после случая с трясиной у него появился страх удушья. Юноша ни за что бы в этом не признался, но стал нервничать, если требовалось войти в воду. Он знал, что это глупо, ведь он не может утонуть, и все же подозревал, что, если не сможет контролировать свои страхи, они начнут контролировать его.

Он подумал о своей подруге Талии, боявшейся высоты, а ведь она была дочерью владыки небес. Ее брат Джейсон мог летать, подчиняя своей воле ветры, а Талия не умела, возможно, из-за того, что просто боялась попробовать. Если Перси поверит, что может утонуть…

Трясина сдавила его грудь, так что легкие уже готовы были взорваться.

«Прекрати паниковать, — приказал он себе. — Это все ненастоящее».

Когда он уже не мог дольше задерживать дыхание, сон изменился.

Теперь он стоял в каком-то огромном, мрачном помещении, похожем на подземную парковку. Потолок поддерживали бесконечные ряды столбов высотой около двадцати футов, среди которых в произвольном порядке стояли курящиеся жаровни, отбрасывавшие на пол красноватые отсветы.

В полутьме Перси разглядел, что с потолка свисают элементы системы подъемных блоков, мешки с песком и ряды выключенных театральных прожекторов. Тут и там грудами стояли деревянные ящики, судя по этикеткам, в них хранился реквизит, оружие и костюмы. На одном ярлыке значилось: «разобранные ракетные установки».

Перси слышал, как в темноте скрипят механизмы, поворачиваются огромные шестерни и шумит в трубах вода.

Потом он увидел гиганта… во всяком случае, Перси показалось, что это гигант.

Существо было ростом с крупного циклопа — около двенадцати футов — вполовину меньше других гигантов, которых довелось повидать Перси. К тому же оно казалось более человекообразным, чем среднестатистический гигант, ноги существа не походили на драконьи лапы его более крупных собратьев. Тем не менее волосы у него отливали фиолетовым, были уложены в дреды, собраны в хвост и переплетены ожерельями из серебряных и золотых монет. На Перси произвело впечатление такое стремление гиганта следовать моде. За спиной у существа висело десятифутовое копье — вполне великанское оружие.

Одежда гиганта не уступала его прическе: самая огромная черная водолазка, какую Перси когда-либо видел, черные штаны и черные кожаные ботинки с длинными загнутыми мысами, наводившими на мысли о шутовских сапожках. Великан расхаживал взад-вперед перед высокой платформой и рассматривал бронзовый кувшин высотой в рост Перси.

— Нет-нет-нет, — бормотал он себе под нос. — А где сенсация, смысл? — Потом заорал в темноту: — От!

Вдалеке послышались шаркающие шаги, и из полумрака появился еще один гигант. Он носил точно такой же черный наряд, вплоть до башмаков с загнутыми мысами. Различались гиганты только цветом волос: у второго они были не фиолетовые, а зеленые.

Первый гигант выругался.

— От, ну почему ты каждый день так со мной поступаешь? Я же сказал, что надену черную водолазку! Неужели нельзя было выбрать что-то другое?

От моргал, как будто только что проснулся.

— Я думал, ты сегодня наденешь желтую тогу.

— Я ее надевал вчера, так ты тоже вырядился в желтую тогу!

— Ну ладно, прости, Эфи.

«Эфи» зарычал. Наверное, они близнецы, решил Перси, раз у обоих одинаковые страшные рожи.

— И не называй меня Эфи, — потребовал гигант. — Зови меня моим настоящим именем: Эфиальт. Или используй сценический псевдоним: «Большой Ф»!

От скорчил гримасу.

— Странный какой-то псевдоним, право слово.

— Ерунда! Он замечательный. Так, как идут дела с приготовлениями?

— Отлично, — мрачно пробурчал От. — Тигры-людоеды, распиливание… Но мне все-таки кажется, не помешала бы еще парочка балерин.

— Никаких балерин! — рявкнул Эфиальт. — И вот еще что. — С отвращением на лице он взмахом руки указал на бронзовый кувшин: — В чем соль этой штуки? Тут не хватает «огонька».

— Но это же самый гвоздь программы. Он умрет, если остальные его не спасут. А если они прибудут вовремя…

— Да уж, для них же лучше успеть, — хмыкнул Эфиальт. — Первое июля, календы июля, день, посвященный Юноне. Именно тогда мать хочет уничтожить этих глупых полубогов и утереть Юноне нос. Кроме того, я не собираюсь платить «сверхурочные» призракам гладиаторов!

— Ну, тогда они все умрут, — сказал От, — а мы начнем разрушать Рим. В точности, как хочет матушка. Будет здорово, толпа придет в восторг. Призраки римлян обожают такие штуки.

Эфиальта это не убедило.

— Но кувшин просто стоит тут. Нельзя ли подвесить его над огнем, или растворить в луже кислоты, или еще что-нибудь придумать?

— Нужно, чтобы он жил еще несколько дней, — ответил От. — А иначе семеро не клюнут на приманку и кинутся его спасать.

— Хм-м-м. Пожалуй. Но все равно я бы предпочел добавить воплей, а то такая медленная смерть — просто скука. Так, ну ладно, а что с нашей талантливой подружкой? Она готова к приему гостьи?

От кисло поглядел на брата.

— Мне ужасно не нравится с ней говорить, она меня нервирует.

— Но она готова?

— Да, — неохотно кивнул От. — Она уже много столетий как готова. Никто не сдвинет это изваяние.