Метод Пигмалиона

– Знаешь, в Древней Греции во главу угла ставили все мужское, – сказал тренер. – Идеальным считалось исключительно мужское тело, и поэтому женщины очень часто стыдились своих форм и к своему телу относились, как к неудачной копии мужчины. На статуях женские тела изображали либо с маскулиностью, то есть мужиковатостью, либо в одежде, чтобы скрыть этот вопиющий изъян. А еще женщины стремились к округлости и потому были слегка полноваты.

– Правда? – удивленно спросил я.

– Ты и это не знал?

– Нет, не знал.

– Как же вас так в школе учат?

– Ну, вот так. Для галочки.

– Идеалы красоты постоянно меняются. Как по мне, женское тело не слишком красивое. Его переоценивают в современности, акцентируя внимание на нелепо выпуклых органах на тощем теле. И в своей оценке красоты человека я согласен с древними греками. Женское тело слабое физически и визуально выглядит каким-то непропорциональным, некрасивым, недоделанным. В нем нет никакой силы. Женская полнота, разносящая задницу, смотрится и того ужаснее. Вот эта доминирующая середина тела над верхом – просто ужасна. Смотрится, как по мне, нелепо! То ли дело мужское тело, у которого равномерно крепкий торс с доминирующим плечевым поясом и пропорционально-мощными руками и ногами. Мужская атлетичность безумно красива. Она гармонична. Несравнимые вещи, совсем несравнимые!

– А почему женское тело… не знаю, как сказать... считается красивым?

– Всему виной мужская любовь. Когда мужчине начинает нравиться женщина, он, как истинный венец творения, снисходит до слабой женщины и оказывает ей внимание. Женщины всегда завидовали силе мужчин и старались их покорить. И не просто покорить, а покорить таким образом, чтобы владеть ими, как средством. А их прием простой и довольно примитивный: они ведут себя… ни рыба ни мясо, то есть держат в неизвестности и неточности. Это заставляет мужчину думать о женщине и желать ее как цель, а не как личность. В этом и заключается подлость. Они лживы по своей натуре! Женщина – эволюционное проклятие мужчины. Это понимали древние греки и потому женщин рассматривали как инкубатор для производства детей. Они ведь существа настроения, а настроение у них меняется постоянно. Поэтому они так искусно используют прием изменчивости и, даже если им не нравится мужчина, они все равно хотят, чтобы этот мужчины был влюблен только в них. Причем, всегда! Они созданы ущербными, и потому у них низкая самооценка, которая требует постоянного поднятия с самого дна. Именно потому им и нужно много мужчин вокруг: они используют их, чтобы чувствовать себя лучше, увереннее – так, как обычно чувствует себя мужчина.

– Никогда о таком даже не думал, – растерянно ответил я.

– В современном мире люди мало думают, потому что это далеко не самый простой процесс. Между тем, философия древних греков все еще является эталоном мысли.

Тренер говорил удивительные вещи, а я шел рядом и чувствовал себя, словно был по определению лучше половины человечества просто потому, что родился с членом. Это тешило самолюбие семнадцатилетнего подростка.

Мы подошли к дому, где жил тренер. Когда мы поднимались по лестнице, он уже рассказывал о древней Спарте. Его рассказы увлекали меня. Когда он касался моего плеча, я будто бы пропитывался дополнительной уверенностью.

– То, что сейчас считается непристойным, в прежние времена было нормой. В той же Спарте каждому юноше полагалось иметь поклонника, который отвечал за его воспитание и штрафовался за провинности. Это была обычная практика. Причем, сексуальная связь между ними должна была носить обоюдно активный характер. Пассивность считалась женским, позорным уделом. А ты слышал про триста спартанцев? Или тоже в школе не проходили?

– Что-то слышал, – ответил я, когда мы уже зашли к тренеру домой.

– Разувайся, проходи, – сказал он. – Есть вполне обоснованная версия, что все триста спартанцев были гомосексуалами. Считалось, что любовники стремятся показать себя лучше друг перед другом и потому дерутся смелее и отважнее. В военном деле тесная связь была между учителем и учеником.

– Это же неправильно, – сказал я.

– Ну, почему же? – ответил тренер, принеся книгу. – Секс между мужчиной и женщиной можно считать таким же неправильным, если в нем не подразумеваются дети. Да и разве люди обязаны использовать природный механизм только таким образом, каким его наделила природа? Человеческий разум уже вышел за пределы того, что дала мать-Земля. Разве нет? Другие земные обитатели еще не сделали ничего подобного, если ты не заметил.

– Ну, считается же, что мужчина должен только с женщиной...

– Ты переходил дорогу на красный? Всегда выполнял домашние задания? Получал плохие оценки? К тебе относятся люди как полагается? Разве все равны? Мы живем в социальном государстве, где почему-то есть неприкасаемые. Это как вообще? Все равны, но некоторые равнее. Понимаешь?

– Ну, да. Есть тут правда, – подтвердил я.

– Смотри, – произнес тренер и подсел ко мне очень близко. Я почувствовал, как от него пахло одеколоном. – Смотри, какие атлетичные тела! Видишь? Что скажешь? Присмотрись.