Меж двух миров

— Рубен Корваль, добро пожаловать.

— А остальные? — удивился Миллер.

— Не хватает Мартена, он в депрессии, и Шабера — у него уже девять месяцев отпуск по болезни в связи с ранением колена.

— На службе ранен?

— Нет, на футбике.

— А ваш бывший офицер? Я слышал, что покинуть комиссариат Кале невозможно, как же ему это удалось?

— Как я вам уже сказал, порвал связки на футболе девять месяцев назад. В это никто не верит, но каждые три месяца ему продлевают больничный.

Чтобы въехать, Миллеру понадобилось две секунды.

— Подождите… Так сколько же вас? Опербригада из двух человек — это не канает.

— С вами — из трех, — попыталась успокоить его Эрика. — Мы охраняем и поддерживаем порядок, с преступностью в Кале скорее спокойно. Работу нам поставляют только патрули, потому что бригаду по борьбе с преступностью монополизировали «Джунгли». Слыхали про них?

— Еще бы.

— Десять тысяч беженцев, которые каждый вечер устраивают бардак, чтобы любыми способами добраться до Англии, — добавил Корваль.

Бастьен повесил куртку на стул перед свободным столом. За один день ему не понять ни своих напарников, ни своей реальной работы, поэтому он принялся за то, что умел делать лучше всего.

— Я полагаю, мы постепенно познакомимся лучше, а самое простое — узнать друг друга в работе. Так что, если вы дадите себе труд кратко ввести меня в курс относительно всей совокупности предварительных материалов наших дел и тех, что сейчас в разработке…

— Сейчас? Вообще ничего, — сообщил довольный Корваль.

Бастьен вспомнил грохот уничтоженной красной тачкой автобусной остановки.

— Даже ни одного приметного ранения в живот у какого-нибудь пронациста?

Корваль подхватил тонкую, как брошюра, папку и кончиками пальцев подтолкнул ее к Миллеру.

— Это вы про малютку Кевина? Если немного повезет, магистрат переквалифицирует дело в покушение на убийство. А преступления отправляются в судебную полицию. Надо только подождать.

— А вам не хочется немного продвинуть расследование?

— Пахать как волы, чтобы потом у нас его отобрали и все лавры достались судебной полиции? Пожалуй, не хочется.

Мысленно Бастьен надавал себе кучу пинков под зад. Но внешне сохранил вид слегка незрелого офицера, парализованного выбором из многих вариантов и задумавшегося, как поступить. Из этого ступора его вывела Эрика. Впрочем, худшее свершилось, и Корваль уже нащупал слабое место старшего по званию, чтобы ублажать свою леность.

— Его зовут Перш. Кевин Перш. Это один из основателей сообщества «Разгневанные жители Кале», — сказала Лорис.

— Разгневанные на кого?

— В основном — на беженцев.

— И нам известны его враги?

— На самом деле, я вот размышляю, знаем ли мы его друзей. У него был сложный год.

— То есть?

— Давайте я познакомлю вас с тем, кто лучше осведомлен об этом. С журналистом. Годится?

Эрика одним движением надела куртку, сунула в карман ключи от автомобиля и, прихватив материалы дела, открыла перед Миллером дверь, а Корваля оставила шарить по сайтам турфирм, хоть он никогда в жизни не покидал Па-де-Кале. В коридоре Бастьен по-прежнему испытывал смущение за свое провальное первое выступление в роли руководителя.

— Ваш бронежилет, оружие, наручники и нарукавная повязка доставлены еще вчера. Когда выдастся минутка, надо будет сходить за ними в кладовую оружия… — Она помедлила, а потом продолжила: — Или послать кого-нибудь, кому, например, больше нечего делать.

Миллер колебался всего долю секунды, прежде чем смекнул, что важно отбить удар, чтобы подчиненный не взял на себя роль альфа-самца. Он вернулся и с размаху распахнул дверь кабинета.

— Корваль, пока мы будем отсутствовать, будьте любезны сходить к оружейникам и забрать у них мое снаряжение. И положите все в служебный сейф.

— Мне сегодня надо уйти пораньше, — пробурчал толстый бездельник.

— Тогда не теряйте времени.

Широко улыбаясь и пребывая в полной уверенности, что пометил свою территорию, Миллер спустился по лестнице, перескакивая через две ступеньки, и вышел на парковку, где его поджидала Эрика с самокруткой в зубах. Она трепалась с тремя фликами, среди которых он даже со спины узнал солидную фигуру руководителя бригады по борьбе с преступностью.

— Мое почтение, лейтенант.

— Здравствуйте, Пассаро.

— Малышка сказала нам, что вы оставляете себе дело Кевина Перша?

— Пока оно не переквалифицировано в покушение на убийство, не вижу причин слишком сильно волноваться по этому поводу.

— Ого, опербригада, которая пашет, это меняет дело, — усмехнулся один из фликов, входивших в группу Пассаро. — Каждый раз, когда вашему предшественнику предлагали дело, он сматывался, семеня, словно маленькая девочка, которая хочет пи-пи.

Руководитель бригады по борьбе с преступностью досадливо глянул на напарника с гладко выбритым черепом и представил присутствующих:

— Простите, лейтенант. Представляю вам Кортекса[20], это наш умник, который никогда не знает, когда следует заткнуться. А позади него, на капоте нашего нового автомобиля, который, однако, очень скоро отрихтует свой вид, сидит Спринтер.

Тот, жилистый как канат, поднялся и приветствовал Бастьена болезненно ощутимым рукопожатием.