Меж двух миров

Они пошли по песчаной тропе, много раз свернули в разные стороны, и Адам уже утратил способность ориентироваться в пространстве. Обойдя хибару из деревянных поддонов, они оказались в поселении, насчитывающем с десяток палаток, стоящих вокруг большого, обложенного камнями костра.

— Добро пожаловать к суданцам, мой друг. Сейчас я тебя со всеми познакомлю, и ты сможешь приходить сюда, когда захочешь. А можешь и поселиться с нами. Оставаться одному не слишком надежно, вдобавок это вынуждает тебя постоянно таскать на спине рюкзак, чтобы тебя не обокрали. Ты же не черепаха, Адам.

— Я предпочитаю находиться поближе ко входу. Когда они приедут, они обязательно пройдут там.

Усман подошел к костру, рядом с которым парнишка раскладывал табак и индийскую коноплю на длинный лист для самокруток. На углях кипятился чайник.

— Чай или гашиш? — предложил суданец.

— Мне это не доставит удовольствия. Я не должен прекращать поиски.

— Значит, ты один из немногих, кому днем есть чем заняться. Очень хорошо, это позволит тебе не сойти с ума. Здесь их много, сумасшедших. Из-за того, что они пережили, видели, потеряли. Их единственное дело — это по ночам искать грузовик для переезда в Англию. А днем они жуют свою жвачку, как коровы.

— У меня впечатление, что тебя это не касается. Ты оставил мысль пересечь Ла-Манш?

— Я пытался двадцать шесть раз, и двадцать четыре раза меня задерживала полиция. На двадцать пятый меня унюхали собаки таможенников прямо перед тем, как грузовик был поставлен на корабль. На двадцать шестой я видел, как моего родственника протащило метров пятьдесят под колесами большегруза. Он умер у меня на руках. Понимаешь, это очень опасно. Тогда я подал прошение об убежище во Франции. Существует «Legal Center» с двумя парижскими адвокатами, которые приезжают раз в неделю, чтобы помочь нам оформить наши дела. Если хочешь, я тебя с ними познакомлю.

И как если бы он только что рассказал банальную историю, Усман перешел к другой теме. Он подозвал одного из соотечественников и прошептал что-то ему на ухо. Минуты не прошло, как тот принес упаковку мыла, тюбик зубной пасты и зубную щетку, а также бритву и наполовину наполненную шампунем бутылочку из-под воды.

— Еще тебе понадобится мачете. Они есть у всех. Или нож. Чтобы рубить дерево, резать веревки и — как знать — защищаться.

— Я не собираюсь наживать себе неприятности.

Адам протянул руку, Усман с улыбкой посмотрел на нее и крепко пожал. Как другу. Его поступок удивил Адама, и он немного напрягся.

— Теперь ты знаешь, где меня найти, а сейчас меня ждет чай. И если ты захочешь к нам присоединиться, мы ужинаем в девять вечера по Jungle time[38].

— Jungle time?

— Начиная с девяти и до позднего вечера.

Поскольку в течение дня делать здесь было совершенно нечего, понятие пунктуальности растягивалось, как резинка. Адам уходил из лагеря, испытывая к Усману чувство признательности.

Однако каждая вещь имеет свою цену, а потому он сказал себе, что этого стоит опасаться.

Часть третья Выстоять

18

Темнота быстро окутала «Джунгли», и только слабое сияние от умирающего отсвета костров висело над дюнами. Адам собрал свои вещи, засунул их в палатку и закрыл вход на молнию. Он раз сто покрутил рукоятку светодиодного фонарика, что позволило на десяток минут погрузиться в глаза жены и дочери на совсем измятой фотографии. У него появилось желание помолиться за них, но он вспомнил о телах всех невиновных людей там, в ангаре, о пытках, о войне, о бойнях. С какой стати Богу специально заботиться о нем?

Потом раздались крики. Как всегда по вечерам, под покровом темноты. Сведение счетов и наказания, кражи и нападения. И никто не вмешивался. Адам даже дал название этим невыносимым моментам.

«Ночь трýсов».

И он был одним из них.

Адам сжал кулаки и подождал, чтобы сон избавил его от стыда. Но когда в лагере снова наступила тишина, тьму разорвало рыдание, которое пронзило его сердце. Почти звериный вой. Невозможно было различить ни единого слова, во всяком случае ничего внятного, одни гласные звуки, сопровождаемые горестным завыванием. И все же не было никакого сомнения: это ребенок.

Сосредоточиться на Норе и Майе. Не навлекать на себя неприятности до их приезда. Он твердил эти слова, чтобы убедить самого себя.

Но когда завывание раздалось с новой силой, еще более душераздирающее, еще более звериное, Адам, неспособный оставаться просто свидетелем, уже был снаружи. Он сунул фонарь в карман и пошел на звук. Ноги сами привели его к относительно благоустроенному поселению в афганской части «Джунглей». На пороге самой большой палатки, вроде шатра бродячего цирка, площадью десять квадратных метров, топтались двое мужчин.