Меж двух миров

Своими зелеными глазами она заглянула в глаза Адама, и его взгляд, волевой и уверенный, на мгновение поразил ее.

— Я вижу единственное решение, чтобы защитить вас, но ты должен мне довериться. Я отведу вас в ЦВП[45].

* * *

Они вышли на дорогу, огибающую лагерь с севера, двинулись по ней в сторону бараков для женщин, и за сотню метров до них Жюли указала пальцем на ряд белых металлических контейнеров, вроде тех, что можно увидеть сложенными штабелями на грузовых судах. Новехонькие, три метра в ширину, четырнадцать в длину, они были огорожены перекрывающей доступ к ним высокой решеткой. Жюли направилась ко входу.

— Я здесь никогда не был, — признался Адам. — Как чисто. Я подумал, что вы, гуманитарная миссия, здесь и живете.

— Нет, большинство волонтеров — жители Кале, калисси, как их прозвали суданцы. У них есть собственный дом. Другие живут в гостинице или у кого-нибудь из горожан. Некоторые, как я, через ночь остаются в «Джунглях». То, что ты видишь за оградой, — это ЦВП. К сожалению, мигранты с недоверием относятся к этому месту. Они думают, что здесь у них берут отпечатки пальцев и вносят в картотеку.

— Мне знакомы все слова, которые ты употребляешь, но я ничего не понимаю.

— Тогда смотри, — сказала Жюли, указывая на вход, охраняемый контрольным постом из листового железа, где красной краской было выведено: «ЦВП» — Центр временного пребывания.

Мимо прошел парень лет двадцати и направился к контрольному посту; Адам проследил за ним взглядом. Разодранная на спине в клочья футболка, на правой ноге кожаный ботинок, зеленый пластиковый шлепанец на левой, а вместо брюк — обычные трусы землистого цвета. Он поприветствовал двух охранников, встал перед привинченным к будке домофоном и набрал на нем шесть цифр, чтобы получить доступ в шлюз. Пройдя в первую дверь, он приложил ладонь к закрепленному на стене экрану и подождал, пока оптический лазер распознает его. После чего открылась вторая дверь, и парень оказался наконец в ЦВП.

Адама потрясло это несоответствие, эта пропасть, существующая между парнем в рванье и совокупностью окружавших его охранных технологий.

— Код доступа позволяет им войти в шлюз, — пояснила Жюли. — В шлюзе имеется контрольный блок. Он называется ладонным ключом доступа. Надо было найти ключ, который они не могли бы потерять, и им стала ладонь. Лазер анализирует только ее форму, а также расположение и длину пальцев. Но мы и не подозревали, что эта техника вызовет такое недоверие. Сомалийцы, например, убеждены, что мы пользуемся ею, чтобы снимать их отпечатки пальцев, и что, когда наберется достаточное количество лиц одной национальности, ночью их контейнер запрут и погрузят на судно для отправки домой.

— Сомневаюсь, чтобы Франция действовала таким образом.

— Потому что ты разумный. Другие, менее просвещенные или более сломленные люди, питаются всякими слухами. Знаешь, здесь почти десять тысяч человек, которым целый день напролет нечем заняться, кроме как ждать ночи, чтобы попытаться забраться на идущий в Англию грузовик. Мало кому это удается. К травмам войны добавляются скука и неудовлетворенность. Если ты любишь читать, рисовать или писать, прошу тебя, делай это хотя бы час в день, это очень важно. Найди себе занятие, чтобы резьбу не сорвало.

От этих слов, которых Адам никогда не читал в книгах своего отца, он скривился.

— Это значит «сойти с ума», — уточнила Жюли. — Некоторые здесь живут месяцами, другие больше года, и три четверти уже имеют психические расстройства, порой серьезные. Я знаю таких, кто совсем спятил. Они не выносят всех остальных; по правде сказать, они и себя уже не выносят и живут отшельниками в примыкающем к «Джунглям» лесу. Эти уже ничего не ждут, кроме смерти.

— Предпочесть жизнь в лесу, как дикий зверь, но не быть зарегистрированным в ЦВП — это как-то уж слишком радикально, — удивился Адам.

— Все основывается на слухах, и опровергнуть их очень сложно. Один курд сказал мне, что отказывается переселиться в ЦВП, поскольку мы передаем все сведения непосредственно их правительству, чтобы оно могло сорвать зло на их оставшихся в стране родных мигрантов. Именно из-за этих идиотских сплетен наш центр временного пребывания заполнен всего на две трети, в то время как в остальной части «Джунглей» люди буквально задыхаются и живут как сельди в бочке. Но самое главное, что здесь вы будете полностью защищены от афганцев.

Молодая женщина заметила, что Адам колеблется. Она представляла себе, сколько информации он, должно быть, получил за несколько дней, и прекрасно поняла, что он уже не знает, кому доверять. Но главное, в его глазах она прочла, что сириец не согласится покинуть вход в «Джунгли». Дюна — это его контрольный пост, а ЦВП расположен слишком далеко от него. Так он рискует пропустить Нору.