Между

Круглая камера. Пришли.

Друст, ты знаешь, кто помог мне обрести эти рисунки на моем теле? Это был твой отец. Ирб. Один из древнейших правителей Альбы.

Прими эту силу, мой мальчик. От него – через меня.

Отныне тебе не чувствовать боли – в бою. Не знать усталости – в бою. Тебя невозможно убить – разве что снеся тебе голову. Но это ведь не так-то просто, правда?

Вся сила земли Корнуолла – с тобой. И еще – моя память о твоем отце. Я не уберег Ирба – так не позволю пасть его сыну!

Ты готов, Друст? Готов к победе? Тогда – выходи!!

Юноша упал на траву. Синий рисунок змеился по его телу.

Был тот самый предрассветный час, когда мир кажется черно-белым. Свет уже вернулся, но цвета еще спят.

Марх вышел вслед за ним.

– Жив?

– Д-да, государь.

– Помнишь, что я тебе говорил?

– М…

– Тогда слушай еще раз. Тебе будет казаться, что ты неуязвим. Береги голову: если этот великан снесет тебе ее палицей – тут уж никакая магия не поможет.

– Я понял.

– Друст, я видел многих воинов, кто в одиночку сражал десятки врагов, не чувствовал ран – а после битвы падал мертвым от бессилия. Мальчик мой, обещай, что будешь осторожен.

– Я… постараюсь, государь.

– Запомни: не чувствовать ран – не значит не получать их.

Кромка прибоя: Гругин

Лучше бы на этот бой вышел я. Или любой из старейших эрлов. Фомор – это очень опасно. В Эрине фоморов одолевали боги.

А тут – мальчишка.

Маленький гордец.

Никому не уступит врага.

Мы собираемся на берегу. Сила гор, лесов, рек, небес… любой из нас обрушится на фомора, если…

Не хочу думать о «если». Но фомор – противник для бога. Не для юного барда. Не для человечка.

Будь ты одним из нас – ты бы легко уступил этот бой сильнейшему. Мне или Орлу. Но тебе честь важнее победы.

Эх вы, люди…

Кромка скал: Андред

А я рано отчаялся.

Думаю, к вечеру никакого наследника у Марха не будет.

То есть будет, конечно. Им снова стану я.

Этот наглый выскочка, до сих пор пахнущий свиным закутом, не увидит заката. Жутко даже взглянуть на это ирландское чудище!

Эрлы собрались. Это хорошо. Это очень хорошо. Сообща они одолеют фомора. Такая тварь – не воин, ей не дают поединка.

Друст погибнет, заморского великана убьют – и всё станет как всегда.

Поистине, сегодня день удачи для меня!

* * *

Пришедший к скалам Корнуолла Мархальт ревел от ненависти. Он выкрикивал оскорбления, называя бриттов трусливыми червями, и звал поединщика. Вода вокруг фомора застыла неподвижнее горного озера и тверже льда – на этом чародейном островке предстояло биться с ним.

Люди прятались в ужасе при виде фомора: одноногого и однорукого. У него была только правая нога, но он держался так уверенно, будто стоял на двух. А палицу, которой легко мог раздробить череп, он перекидывал из единственной правой руки в… несуществующую левую?!

Нелюди видели Мархальта иначе. Правая его половина была в мире людей, левая – в незримом. Марх порадовался, что не наоборот: Друсту не войти в мир магии самому.

И навстречу дикому великану от скал Корнуолла полетела легкая кожаная лодка. В ней стоял Друст.

Он отказался от доспехов, надев только тунику из шерсти Хен Вен. Синий узор змеился по рукам и ногам. Обнаженный меч блестел в руке.

– Что за вшивый поросенок плывет на свиной шкуре? – загоготал Мархальт.

Друст не обратил внимания. После язвительности Галкоеда – злиться на это? Юношу больше тревожило, выдержит ли его зачарованная вода.

Выдержала. Тверда как камень. И даже лодку успел вытащить на «берег» – прежде, чем фомор обрушил на него палицу.

Юноша ловко увернулся, задел мечом руку исполина – кровь врага брызнула на Друста, фомор взревел от боли: видно, меч, добытый Коллом у неведомых мастеров, был опаснее для нелюдя, чем просто клинок.

После бегающих дубов Ллаунроддеда Мархальт казался спящим на ходу, Друст уворачивался от палицы, наносил врагу раны то в руку, то в ногу, пару раз – даже в левую руку, хоть и не видел ее. С ног до головы забрызганный кровью фомора, он смог рассечь ему ногу так, что ирландский исполин рухнул на землю – и тут Друст одним взмахом отсек ему голову…

…через миг оказавшись в воде: чары Мархальта разрушились с его смертью. В несколько гребков юноша доплыл до лодки, закинул туда меч, перебрался через борт – и поплыл назад, к гремящим криками радости людям и нелюдям Корнуолла.

Волны медленно уносили тело Мархальта на запад.

Кромка смерти: Деноален

Тебя забыли предупредить о сущем пустяке: сила фомора не в его руках и не в дубине. Сила – в нем самом.

Маленький дерзкий Друст, ты не победитель Мархальта. Ты его жертва. С каждым вздохом капли ядовитой крови превращаются в язвы на твоем теле, язвы – в раны, а раны эти прикончат тебя к вечеру.

Если вмешаются могучие чародеи – то к завтрашнему вечеру.

Ты обречен.

Твой меч за мгновения изъеден ядом так, как ржа разъедает его за века.

Марх щедро одарил тебя силой курганов, и твоя плоть еще держится. Странно: серая туника почти не пострадала от яда.

Но это уже ничего не значит.

Ты обречен.