Между адом и раем

Неудачный визитер окончательно пришел в себя только вечером, когда принял ванну с горячей водой. Затем встал под холодный душ. Подобное ему всегда помогало, особенно тогда, когда он сильно уставал или ждал высоких гостей. Сейчас же было совсем другое. И это другое сильно отличалось от той повседневной жизни, которая изобиловала заседаниями, приемами или повелительной риторикой, исходившей из его уст. Местные средства массовой информации денно и нощно информировали жителей о титанической работе первого секретаря обкома партии, приводили десятки цитат из его выступлений на активах или при встречах с трудящимися. Половозов везде и всегда успевал засветиться. Популярность, пусть даже и в сибирской глубинке, давала ему силы для очередного шага в известность. Порождала очередные идеи… К сожалению, все это теперь только прошлое. Ушло в прошлое и многое другое. Он впервые за много лет не был на главной трибуне города и не махал рукой сотням тысяч людей, проходивших мимо серьезных мужчин и женщин с красными бантами…

Ровно в десять часов вечера хозяин престижной квартиры включил телевизор и тут же его выключил. Слащавые речи перевертышей с партийными билетами об истинной демократии ему порядочно надоели. Он плюхнулся в кровать, стиснул зубы и заплакал. Плакал он не от старческой немощи. Плакал от внезапно пришедшего одиночества. Дочери начисто его забыли. Он им звонил, никто не брал трубку. Не звонили ему и близкие люди, не звонили и соратники по партии. Не звонил и Анатолий Стрельников, его протеже. Все молчали, словно набрали в рот воды или спрятались в землю, как пескари. Вскоре старик заснул. Проснулся он среди ночи и спустился вниз, за почтой. В главной газете области «Омская правда» что-либо полезного для себя он не нашел. Информация местных писак, фамилии которых мало о чем ему говорили, его вообще не интересовала. Одно он знал наверняка. «Новые» писаки и лидеры, есть ничто иное, как бузотеры, рвавшиеся на волне антикоммунизма к власти.

При этой мысли Половозов тяжело вздохнул. И невольно сделал небольшой экскурс в недалекое прошлое, которое лично для него было и не таким уже плохим. Приход к власти лысого мужчины с отметиной на голове во многом его обнадежил. Ускорение и перестройка в какой-то мере сняли груз ответственности, который несли работники партийных комитетов. Да и «первички», досыта наболтавшись, что-то предлагали для улучшения работы. Иван Николаевич при очередной мысли слегка улыбнулся. Плешивого можно было похвалить и не только за это. Он значительно прибавил к его должностному окладу. 850 рублей не так уже и мало. Прибавил не только областным царям, прибавил всем ответственным работникам многомиллионной армии коммунистов. Кроме того, они получали в виде праздничных пособий три оклада в год: к 7 ноября, к 1 Мая и к отпуску (лечебные). И это еще не все. Они имели право на семейные путевки (с 80% скидкой от стоимости) в самых фешенебельных санаториях четвертого Главного управления (Кремлевского) Министерства здравоохранения СССР.

А как там все было организовано и продумано?! Сам Бог мог этому позавидовать. Половозов, как правило, всегда отдыхал с женой и детьми. Однажды он сделал исключение. Поехал один, составил компанию своему другу Молоткову. У Григория полгода назад умерла жена, он хотел разогнать тоску. Друзья отдыхали в подмосковном санатории «Сосны». И чего там только не было?! Кино, бильярд, баня, рыбалка, одним словом, все что хочешь. Однако не это оставило неизгладимый след в жизни сибиряка. Он был поражен поистине божеским сервисом. Куда не посмотришь ─ везде улыбка, доброжелательность. На 70 человек отдыхающих было 250 человек обслуги! В большинстве своем это были молодые женщины, почти одни блондинки. Настоящие русалки, шик земной, да еще какой! Половозов не удержался, согрешил. Он пару раз переспал с одной из красоток…

Старик невольно проглотил слюну. Да и после работы у него была возможность хорошо расслабиться. Не было ни дня или вечера, чтобы кто-то из первых секретарей сельских или городских райкомов не приглашал его на то или иное культурное мероприятие. Как правило, оно заканчивалась подарками и хорошей выпивкой. Вождь входил в бешенство, когда кое-кто из его подчиненных притворялся «девственником», не пил спиртное. Не пить, тем более с начальником, он расценивал как антипартийный проступок. Подобные персоны или «не наш человек» быстро изгонялись из структур власти. Он также не хотел видеть подчиненных и в зоне «повышенного интеллекта», простыми винтиками куда проще управлять… Половозов тяжело вздохнул. И всего этого он лишился?! Ну, уж извините, фигушки. Такого никогда не будет. Он набрал в свои легкие очередную порцию воздуха и выдохнул. И тут же в своей груди он почувствовал сильную боль…

Стрельников сидел за письменным столом, когда в его квартире раздался телефонный звонок. Он быстро подбежал к аппарату, поднял трубку и как обычно скороговоркой произнес: