Между двумя ударами сердца (СИ)

Орочимару просматривал последние записи из чёрных ящиков. Он опоздал всего на четверть часа и до сих пор не мог себе простить задержки. На тот момент он не думал, что обычными силами, даже такого гения-шиноби как он, нельзя остановить девятихвостого. Он вообще не думал о проблеме, как о невыполнимой. Однако, сейчас ничего не оставалось, как выжидать нужного момента. Нельзя допустить утечки информации, нельзя сдаваться под напором государственных служб или совета. Разгром в лаборатории ещё ничего не значит. Главное – поскорее найти ниточки и подтянуть их к себе.

Девятихвостый властвовал над Наруто. Окутанный оранжевой пеленой джинчуррики ворвался в общую лабораторию сквозь разрушенную стену, на четвереньки встал, как зверь. Ему так было удобнее. Лису удобнее. Он изрыгал чакру, круша всё подряд. Разлетались на миллионы стеклянных брызг колбочки и стеклянные полочки под препаратами. Годы напряжённых исследований шли насмарку. Благо, ответственные шиноби-медики подготовились к непредвиденным обстоятельствам, спешно собирали данные в компьютерах и отправляли их на удалённый носитель. Пока простые лаборанты и рядовые учёные разводили панику, они опасливо поглядывали на разбушевавшегося биджу и снова возвращали взгляды к мониторам. Будто оценивали, достаточно ли у них времени на очередную операцию. Потом либо быстро ретировались, либо вступали в схватку, уверенные в своих силах, где и падали замертво, сожженные дотла или израненные и истекающие кровью. На стенах появилось пятно сажи в форме человеческого тела, вскинувшего руки. Само тело лежало на полу уже обугленным, крошечные язычки пламени ещё лениво лизали засохшую плоть.

- Глупо, - не одобрил их героизм Орочимару, - как же глупо.

Кабуто стоял за спиной патрона, зажимал влажным полотенцем сведённую скулу. Как ни пытался медицинским дзюцу, не успевал сосредоточиться. Руки тряслись. Он тоже попадал под категорию глупцов, отважно встав на пути разъярённого биджу. Но тогда он думал, что справится, по крайней мере, до возвращения босса.

- Смотри, как он действует, - Орочимару даже не взглянул на подопечного. – Видишь?

Кабуто прекратил самокопание. Если босс не видит в его линии поведения ничего особенного, значит, допускал именно такой расклад. Он должен был совершить пробную попытку, и она провалилась.

- Что скажешь? – Орочимару и сейчас не посмотрел на помощника. – Закономерности, Кабуто. Ты их видишь?

Лис бушевал от души. Начал с разгрома маленькой комнатки, в которой был заточён несколько дней, потом переместился в зал побольше.

- Он набирает силу, - отчеканил Кабуто.

- Верно. Ему необходима свобода. Ты никогда не слышал о нападении биджу в замкнутом пространстве?

- Начнём с того, что я вообще не слышал о нападениях биджу, кроме как в легендах.

- Его разрывает энергия, которой он переполнен, - объяснил Орочимару. – В маленьком пространстве её некуда выплеснуть, поэтому сразу пала стена. Ты видел, какой урон нанёс только один первый импульс.

Кабуто видел и хорошо запомнил. Биджу и разойтись как следует не успел, а его чакра, обратившаяся в оранжевый вихрь, метнулась в обе стороны коридора, по пути разбивая всё, что можно разбить. Некоторые двери сорвало. Не удалось пересилить защитные печати, установленные против любого вида чакры, но не выстоявшие бы против мощи, коей обладал девятихвостый. Первый импульс – слабый удар, какие бы разрушения он ни принёс.

- Испытательная лаборатория позволила ему опробовать себя, - продолжил Орочимару. – Площадь, Кабуто. Чем она больше, тем мощнее становятся атаки.

- Для максимального результата ему необходимо выйти на поверхность, - сделал вывод помощник.

- Тебе повезло, что столкнулся с ним в самом начале, пока он ещё не почувствовал воли.

Потом картинка снова изменилась. Сквозь полыхающую и задымлённую лабораторию стало отчётливо видно, как биджу остановился. Рычал от ярости, но продолжал медлить.

- Почему он это сделал? – наконец Орочимару обернулся к собеседнику.

- Почувствовал давление? У него же не может быть клаустрофобии? – Кабуто поправил очки на носу и чуть приблизился к экрану.

- Биджу – существа энергетические. У них не может быть человеческих патологий.

- Разве гнев – не отличительная черта человечества?

- Верно подмечено, - Орочимару в задумчивости вернулся к изучению разворачивающегося одностороннего сражения. – Но гнев – эмоция.

- Разве эмоции – это не психическая реакция? – не согласился Кабуто. – То, что я вижу сейчас – патологическая шизофрения.

- И как ты пришёл к такому выводу? – Орочимару излучал довольство. Неизвестно как, но Кабуто добился его одобрения.

- Он словно…

- Ну? Говори то, что видишь.

Биджу, замешкавшийся на месте, внезапно ринулся вверх, погружая лабораторию в окончательный хаос. Клубы серой пыли и дождь из каменных обломков, сопровождаемый звездопадом из искрящих проводок, застлал всё помещение, в котором к тому времени не осталось никого.

- Он колеблется, - ответил Кабуто. – Он разрывается изнутри и хочет сбежать от самого себя.

- Почему? – снова острый взгляд Орочимару.

- Неужели, джинчуррики?