Между львом и лилией

Виталий одернул парадную тужурку и постучал в дверь канцелярии. Услышав, как голос из-за двери произнёс «входите», он рывком распахнул дверь.

– Прошу добро.

– Добро на вход, – протянул человек, сидящий в кресле, внимательно глядя на Виталия.

Стол. За ним человек. Справа шкаф, на дверце висит парадная тужурка. Виталий оценивающе глянул на неё. Слева висели поплавок[117], «мастер спорта России», «За дальний поход», «Инструктор-парашютист», и знак об окончании водолазного класса. Справа – свежий орден Мужества, медали «За отвагу», Суворова, Жукова, «За боевые отличия», и ещё полдюжины ведомственных. Иконостас впечатлял.

Честно говоря, внешне человек впечатления не создавал. Среднего роста, с короткой чёрной бородой. Плотное телосложение, покатые плечи. Из-под камуфляжа виднелась военно-морская тельняшка. Чёрные глаза… взгляд… взгляд был тяжёлый. Когда он посмотрел на Виталика, тому стало неуютно.

– Старший лейтенант Цветков. Остров Русский. Представляюсь по случаю прибытия к новому месту службы.

Человек встал и протянул ему растопыренную пятерню. Виталик «дал краба»[118], отметив интересную особенность, человек второй рукой легко хлопнул по тыльной стороне его кисти. Так здороваются на Востоке, так жмут руки борцы перед началом схватки.

– Присаживайся.

Человек показал на стул перед собой.

– Где служил?

– РПМ.[119]

– Добро. Кто ротник?

– Саня Войтиков. Он вам салам кидал.

Человек чуть заметно улыбнулся.

– Саня у меня ещё группником начинал. Как он?

– Нормально. Роту держит.

– Замполит не гнобит его?

– Нет, они замяли эту тему.

– Добро. Сам с какой должности?

– Группник.

– Какая группа?

– Вторая.

– Воронец там ещё? Русик? Серега Гриф?

– Воронец там, но обленился, женился и не выступает. Русик перевёлся на УТК, ждёт мичмана. Гриф уволился, теперь в Приморском СОБРе.

– Аааа… ну добро. Кофе будешь?

– Какой военно-морской офицер откажется от кофе?

– Женат?

– Разведён.

– Уже?

– Уже трижды.

– Чтооо?

Про Самума говорили, что его тяжело чем-то удивить, но Виталию сейчас удалось.

– Ладно, расскажешь потом.

Закипел чайник, Самум насыпал кофе в кружки, залил водой.

– Сахар?

– Один.

Кусок сахара булькнул в кружке с ароматной коричневой жидкостью.

– Где был?

Виталик отхлебнул кофе и откинулся на спинку стула.

– Две БС[120], одна в Австралию, другая в Ливию. На боевых не был.

– Ничего. Тут съездишь.

Виталик неспешно отхлёбывал кофе, смотрел на Самума и пытался сопоставить то, что ему говорили про него в РП[121], с тем что он видел перед собой.

Когда Виталик только перевёлся с «коробки»[122] в РП, его распределили в роту специального назначения. Когда же он заикнулся про роту подводного минированиях, Зам командира странно улыбнулся и сказал, что туда не назначают. Туда отбирают. Так поставил предыдущий командир роты, так делает нынешний ротник и он эту традицию ломать не собирается.

Через полгода, когда его заметили и оценили, предложив перевестись в РПМ, он ещё не единожды сталкивался с «предыдущим командиром роты». Но традиции в роте были сильны, матросы – лучшие на флоте, офицеры своенравны и дерзки, а невыполнимых задач для роты не было. И это тоже было от «предыдущего командира роты».

Виталий допил кофе и вопросительно глянул на Самума.

– Где кости кинул? – спросил тот.

– Пока у кореша.

– Добро. Иди располагайся, завтра с утра в парадной форме. Пойдём представляться по замам.

Виталий встал, одернул тужурку.

– Прошу добро на сход.

– Добро на сход, – улыбнулся Самум.

* * *

24 июля 1755 года. У водопада на реке Ниагара.

Лейтенант Роберт Роджерс, командир отряда нью-йоркской милиции.

Я стоял у кромки леса. Слева от меня, река Ниагара падала сто десять футов[123] с каменного полога, образуя в лучах утреннего солнца еле заметную радугу и разбиваясь о камни у подножья обрыва. Далее находился безымянный островок и ещё один каскад – повыше, но намного уже, напоминающий фату невесты[124], а за ним, за заслонявшей его каменной махиной Козьего острова, слышен третий водопад, самый широкий и мощный – Подкова.

Мои разведчики сообщили мне, что партия губернатора Миннвилля шла по восточному берегу Ниагары по направлению к форту Денонвилль[125], который находится там, где река впадает в озеро Онтарио. Именно оттуда проходит самый удобный путь в Квебек – на корабле по озеру Онтарио и далее по реке святого Лаврентия до столицы Новой Франции. Конечно, не будь на реке водопадов, можно было бы спуститься по Ниагаре от форта Фронтенак у её истока на озере Эри; но водопады есть, и губернатор-маркиз не трейдер, который выволок бы свои лодки несколько выше этой преграды – для этого есть одно довольно удобное место – и миновал бы разгул водяной стихии по суше, а затем вернулся бы на реку где-нибудь в миле или двух ниже, там, где течение несколько успокаивается.