Между Москвой и Тверью. Становление Великорусского государства

Тяжкое давление ордынской зависимости на всю политику в. к. Ивана сказывается особенно ярко на его новгородских отношениях. В 1328 г. прислал он в Новгород своих наместников; в марте 1329 г. сел на стол новгородского княжения; с 1332 г., когда вся сила великокняжеской власти сосредоточилась в его руках, а с другой стороны, легли на него крупные обязательства перед Ордой, растет его требовательность по отношению к Великому Новгороду и усиливается его наступление на новгородские вольности. Вернувшись из Орды в 1332 г. великим князем всея Руси, Иван Данилович «возверже гнев на Новгород, прося у них серебра Закамьского», отказ новгородцев возобновил стародавнюю их борьбу с «низовскими» князьями за «дани новгородския». Великий князь собрал ратную силу всей Низовской земли с ее князьями и с рязанской помощью, засел в Торжке, захватил и Бежецкий Верх, «теряя волость новгородскую», и отверг попытку новгородцев заключить мир348. Это «розмирье» усилило стремление новгородцев найти опору в Литве. Новгородцы выполнили договор с Гедимином и приняли его сына Наримонта-Глеба на новгородские пригороды, обязав его крестоцелованием стоять с ними «за один человек»349, ищут новгородцы и сближения с Псковом, и с князем Александром Михайловичем350. Однако все эти комбинации оказались весьма непрочными. Надо полагать, что недовольство дорогой оплатой сомнительной помощи князя Наримонта351 и опасение перед великокняжеской силой и ее ордынской опорой352 заставили новгородцев снова искать и добиться примирения с Иваном Даниловичем. В феврале 1335 г. великий князь приехал в Новгород353. Возвращение Новгорода под его власть означало разрыв с Псковом и с Литвой. Иван Данилович решил было предпринять поход на Псков «с новгородцами и со всей Низовскою землей»; однако новгородцам удалось отклонить его от этого похода, хотя они признали, что мира с псковичами у них нет354. При возвращении в. к. Ивана из Новгорода через Торжок Новоторжская волость подверглась набегу Литвы, но ему удалось отплатить за нападение – разорением литовских городков355.

Очевидно, положение, создавшееся в 1335 г. на западной окраине Великороссии, было лишь компромиссом, на разрешение которого в более определенном смысле не хватило сил ни у в. к. Ивана, ни у новгородцев. Великого князя связывали литовские и ордынские отношения, новгородцев – колебания между двумя великими княжениями, осложнившие внутреннюю партийную рознь Великого Новгорода356. Не знаем договоров в. к. Ивана с Новгородом, но летописные указания утверждают, что новгородцы настояли на ряде выработанного типа и великий князь «целовал крест к Новгороду по старой пошлине новгородской и по Ярославлим грамотам»357. Но за ближайшей поездкой в. к. Ивана в Орду (1336 г.)358 последовало новое покушение его на новгородские доходные волости – неудачная посылка рати на Двину, за Волок359. Иван Данилович «не помнил крестного целования» и упорно добивался расширения своих великокняжеских прав в Великом Новгороде360, побуждаемый к тому в значительной степени необходимостью удовлетворять тяжкие требования ордынской власти; показательно, что его столкновения с Новгородом возникают каждый раз после возвращения его из Орды. То же видим и позднее, в 1339 г., когда ордынская требовательность обрела новую пищу в княжеских спорах и антагонизмах, в. к. Иван, получив с Новгорода обычный «выход», потребовал «другого выхода», т.е. «запроса царева, чего у него царь запрошал», и на отказ новгородцев, которые ссылались на «старую пошлину» и договорное крестоцелование, ответил отозванием наместников из Новгорода и разрывом мира.

Новгородские отношения Ивана Калиты – наглядный пример того «многого насилованья», которое так раздражало противников его великокняжеской деятельности. Великий Новгород – по-прежнему необходимая опора и главная забота великокняжеской власти. Владение столом новгородского княжения неотделимо от великого княжения – по стародавней традиции о том, что это великое княжение владимирское и Великого Новгорода. Образование и растущая сила Великого княжества Литовского создали новую и грозную опасность для этого владения. Псков на время вышел из политической связи с Великороссией; в Новгороде, как и в Твери, усиливалось западное, литовское влияние. Смоленск был почти потерян для восточнорусского политического мира. Хан Узбек – едва ли по собственному почину – посылал рать свою с воеводой Товлубием и рязанским князем Иваном Коротополом под Смоленск в 1340 г., и в. к. Иван Данилович отправил в этот поход, по цареву повелению, свою рать с воеводами и князьями великого владимирского княжения; но все это предприятие не дало никаких результатов361.