Между нами лёд (СИ)

Через минуту Громов слушал последние наставления от Ольги Андреевны и хореографа, а Татьяна в этот момент, несмотря на то, что и ей было что послушать, отвела в сторону Алису.

— Он на блокаде, — с тревогой произнесла Таня, поясняя Калининой причину, по которой захотела с ней поговорить. — Это опасно?

Однако в зеленых глазах Алисы Татьяна не увидела ни испуга, ни волнения. Услышанное её совсем не озадачило.

— Для него — нет, — спокойно ответила она. — За всю нашу карьеру он катался на блокаде раз… — Калинина замолчала, пытаясь вспомнить хотя бы примерное количество выступлений, которые пришлось катать Громову под воздействием медикаментов. — Двадцать, — навскидку произнесла Алиса, повергая Таню в шок на несколько секунд.

Видя её реакцию, Калинина грустно ухмыльнулась. Она отметила в ней ту самую нежность, которую увидел Громов ещё в Кёльне. Ту нежность, которой едва ли есть место в спорте высших достижений.

— Выключи чувства к нему, — порекомендовала его бывшая партнерша, скрестив руки под грудью. — Он — профессиональный спортсмен. Причем с опытом, превосходящим твой в сотни раз. Думай о себе.

Провожая Татьяну и Евгения взглядом, когда они выезжали в центр льда, Алиса поймала себя на странном ощущении радости. Она поняла, что отсутствие романтических отношений между ними позволило им быть сконцентрированными только на спортивных результатах. И брать новые высоты с необычайной легкостью. Да, Калинина волновалась, когда Громов катался под блокадами, но в её глазах не было при этом столько ужаса, океан которого плескался в глазах Тани.

«Representing Russia — Tatiana Alexeeva and Evgenii Gromov!»

Евгений притормозил в центре большой ледовой площадки и протянул руки к Тане, повернув их ладонями вверх. Алексеева кивнула, зная, что должна вложить в его теплые ладони свои, чтобы он в уже привычной для них двоих манере сжал их и чуть разогрел перед прокатом.

— Ненавижу начало этой программы, — неожиданно признался Громов, заставляя Таню улыбнуться. В начале их короткой программы они стояли друг к другу намного ближе, чем в произвольной, которую предстояло сейчас исполнить.

— Я тоже, — согласилась с ним партнерша, понимающе кивнув.

— Иди, — Евгений медленно разжал пальцы, отпуская хрупкие и всё равно оставшиеся холодными ладони Татьяны, которой нужно было отъехать почти к борту.

Алексеевой не хотелось ничего говорить в ответ. Трибуны умолкали в ожидании проката. Техническая бригада ждала, что они зафиксируют начальное положение, чтобы включить музыку. Таня поймала себя на чувстве, что её переполняет волнение, но оно было совсем другим и неизведанным ранее. Сейчас она волновалась не за себя. Она волновалась за Женю.

Таня приехала к борту, поворачиваясь к нему лицом. Ей хотелось, чтобы программа началась быстрее. Хотелось вернуться обратно к Громову, чтобы быть рядом и попытаться, в случае худших раскладов, помочь ему. Таня понимала, что сейчас она будет кататься так, будто её душа находится в двух телах одновременно. Она неосознанно будет пытаться контролировать Евгения.

И она даже не догадывалась, что Громов с самого первого их совместного проката катался так каждый раз. Он всегда думал за них двоих и всегда пытался всё контролировать.

Алиса приложила ладонь ко рту, заметно нервничая. Она бросила быстрый взгляд на стоящую рядом Ольгу Андреевну, которая была куда спокойнее. На ней сказывались годы тренерской работы. Всё её волнение было глубоко внутри. Калинина внезапно ощутила, как мужская ладонь легла ей на талию. Она обернулась и увидела Мельникова.

— Ты не волновалась так даже перед собственными прокатами, — с теплой улыбкой констатировал он.

— Тогда я хотела побеждать и знала, что всё зависит от меня, — пояснила Алиса, не отстраняясь от него, — но теперь я хочу победы им, в то время как от меня не зависит ничего…

Sixx: A.M. — Skin

Евгений стоял без единого движения в центре льда, скрестив руки на груди и опустив голову вниз. Он знал, за сколько секунд Таня должна подъехать к нему. Знал и считал их, чувствуя, что без неё рядом они длятся намного дольше.

Нарисуй себя таким,

Каким бы ты хотел выглядеть

Татьяна медленно переставляла ноги, скользя изящно и легко, заставляя развеваться своё короткое и воздушное белое платье. Она подъехала к Жене, попытавшись взглянуть ему в лицо. Громов чувствовал, что ему хочется открыть глаза раньше положенного. Он чувствовал её рядом, чувствовал тепло, на которое так сильно отзывалось его собственное тело.

Возможно, тогда бы все почувствовали

Как сильна твоя боль

Татьяна сделала круг вокруг партнера, рассматривая его, будто видела впервые. Она вновь остановилась перед его лицом и положила свои ладони на его руки, раскрывая их и разводя в стороны, утыкаясь лицом в его грудь. Этот момент окончательно заставил Евгения забыть о том, что вокруг них тысячи людей, а у телевизоров и вовсе миллионы.

Громову хотелось прижать её к себе и остаться в этом миге как можно дольше, но он не мог. У них работа. У них один из самых ответственных прокатов в их жизни.