Между нами лёд (СИ)

Но ещё более приятным для фигуристки был новый статус Мастера Спорта Международного Класса и не менее приятный статус миллионера, учитывая огромные призовые, полагающиеся и за золотую медаль в личном зачете, и за серебряную медаль в командном.

— Я соскучилась по льду, — призналась Татьяна, несмело повернув голову к Громову, сосредоточенному на дороге.

Но Евгений ничего не отвечал, не зная, что сказать. Что она сама виновата в том, что сейчас сидит дома или на очередных съемках и занимается чем угодно, кроме спорта? Вряд ли такой ответ её бы порадовал.

— Очень соскучилась, Женя, — ещё раз произнесла Таня, вкладывая в свою интонацию явственно слышимую мольбу.

Громов раздраженно поджал губы. Его злила эта ситуация. Чемпионат Мира начинается уже двадцатого марта, а Таня с момента возвращения в Москву ни разу не ступала на лёд. Евгений боялся, что она потеряет форму и это скажется на прокатах. Но что он мог ей сказать? Он не хотел лишний раз открывать рот, полагая, что сорвется и выскажет всё, что он думает и о ней, и о сложившейся ситуации. И даже секс не спас бы положение.

— Женя, пожалуйста, — тише сказала Таня, будто не замечая того, что у Громова вот-вот пойдет пар из ушей. Евгению нужно было найти какой-то компромисс. Нужно было не дать себе сорваться.

— Слушай, — вдруг обратился он к партнерше, на несколько секунд переводя взгляд на неё, — а ты когда-нибудь была… На катке?

Брови Тани медленно поползли вверх.

— Очень смешно! — недовольно ответила она, скрестив руки под грудью и отворачиваясь к окну.

Женя едва заметно улыбнулся, снова принимаясь следить за дорогой.

— Я имею в виду обычный каток, — пояснил он, поворачивая руль влево. — Ну, знаешь, где катаются простые смертные.

Татьяна приоткрыла губы, чтобы ответить, а затем замерла на несколько секунд, понимая, что действительно ни разу в жизни не была на массовых катаниях. Её молчание было слишком красноречивым, потому что Громов снова бросил на неё мимолетный взгляд, и его губы растянулись в какой-то глупой, детской улыбке.

— И я не был, — признался он, а затем, притормозив на светофоре, выжидающе посмотрел на партнершу.

— Ты предлагаешь… — медленно начинало доходить до Тани. — Прямо сейчас?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Евгений, понимая, что это неплохой вариант для партнерши хоть немного побыть на льду.

Таня задумчиво поджала губы, а затем мысленно задала себе тот же вопрос, что озвучил Женя секундами ранее. У них не было с собой своих коньков, но раз это не смущало даже Громова, то и ей не стоит переживать по этому поводу.

— Сейчас посмотрим, куда можно податься, — воодушевленно ответила она, доставая из кармана пальто телефон.

Краем глаз Таня заметила долгожданную улыбку на губах Громова. Эта ситуация смешила их обоих. Профессиональные фигуристы, олимпийские чемпионы, в девять вечера искали, на какой каток им поехать. Татьяна поймала себя на мысли, что настроение значительно улучшилось. Она чувствовала приятное возбуждение. Вечер обещал быть интересным.

***

Громов припарковал автомобиль неподалеку от парка Горького. Он, видимо ощущая близость льда, по-партнерской привычке взял Таню за руку. Последний раз Евгений сделал это позавчера, на записи их интервью для первого канала, когда они входили в студию.

Каток выглядел впечатляюще. Большая площадь, заводная музыка, яркие огни кругом и, что безусловно радовало, так это отсутствие большого количества людей. Хорошо, что Жене эта идея пришла в голову именно в рабочий день. Фигуристы зашли в небольшое помещение, в котором выдавали коньки. Громов подошел к стойке и огляделся по сторонам. Таня видела, что он испытывал такие же странные эмоции как и она сама. Им обоим было непривычно. Ситуация складывалась нетипичная для них с одной стороны, и, казалось бы, такая привычная с другой.

— Добрый вечер, — Евгений поздоровался с молодой девушкой, работавшей в прокате. — Нам нужны коньки.

Татьяна издала нервный смешок. Она никогда не думала, что они доживут до такого. Громов обернулся и с напускной строгостью посмотрел на партнершу, призывая не смеяться, но сдерживаться было очень трудно и ему самому.

— Какой у Вас размер? — обратилась к Татьяне девушка.

— Тридцать восьмой, — задумчиво ответила олимпийская чемпионка, всё ещё пребывая в предвкушении того, что им предстоит. Несмотря на абсурдность ситуации, в душе царило сладкое, приятное волнение.

Через несколько секунд девушка принесла Тане белые фигурные коньки и положила их перед Громовым, который от их вида был, мягко говоря, не в восторге.

— Почему Вы храните коньки, не надевая на лезвия защитные чехлы? — возмутился он, ставя девушку в неловкое положение. — Вы знаете, как это сказывается на качестве скольжения?

— Женя, пожалуйста, — Таня провела ладонью по его предплечью, призывая успокоиться, и забрала коньки со стола.

— Это вредно для заточки, она сразу же ухудшается, — продолжал Евгений. — Такие лезвия будут очень быстро приходить в негодность. Это опасно для людей. Вы понимаете?