Между нами лёд (СИ)

— Да, — серьезно ответила Алиса, не одобряя такой едва уловимой, но всё же издевки в голосе Тани. — Ольга Андреевна мне призналась, что в день, когда Женя пришел набиваться в ученики, она собиралась отказаться от меня. И, знаешь, она имела на это полное право.

Татьяна чуть нахмурила брови. Сейчас в такое верилось с трудом, учитывая то, что Алиса до аварии обладала прекрасной техникой и отлично выполняла сложные элементы.

— Потому что я не показывала нормальных результатов, — пояснила Калинина, явственно прочитав в глазах Тани вопрос. — Я даже двойные прыжки если и прыгала, то вытаскивала их буквально на зубах. А ещё постоянно пререкалась и с Ольгой Андреевной, и с хореографами, и с врачами, один из которых заподозрил, что я начала курить.

Таня едва заметно покачала головой, вновь пребывая в удивлении.

— Кем бы я стала, не возьми он меня тогда на слабо? — настойчиво поинтересовалась Алиса, но вопрос её был, скорее, не к Тане, а к судьбе и самой себе. — Ты ведь прекрасно знаешь, как спортсмены учатся в школе.

Алексеева медленно кивнула. Как только тренерский штаб начинает замечать в ребенке задатки чемпиона, то он сразу же становится заложником плотного тренировочного графика, а вот учеба непременно начинает страдать. Пока Таня жила при училище олимпийского резерва, она училась довольно неплохо, но потом, вернувшись в Питер, чтобы встать в пару с Куликовым, учеба отошла на второй план. Однако Таня никогда не чувствовала в себе «чемпионской жилки» и никогда даже не пыталась пробиться на пьедестал. Поэтому она не забрасывала учебу до конца и в итоге даже пошла получать высшее образование совсем не по спортивному профилю, полагая, что в фигурном катании мало чего добьется и в скором времени его покинет.

— И если бы я в семнадцать вылетела из фигурного катания, то с обилием троек в школьном аттестате я не поступила бы никуда, — продолжала Алиса. — И, как итог, стала бы каким-нибудь… Тренером по растяжке в дворовом фитнес-клубе.

Таня задумчиво поджала губы. Она хорошо понимала то, о чем говорила Калинина. После ухода Стаса она тоже стояла на пороге осознания того, что так и не закончила университет, не получила никакую другую профессию, но и в фигурном катании тоже стала не нужна. Страшное чувство осознания того, что ты потратила всю жизнь на коньки, но в итоге не стала лучшей. И теперь нужно как-то учиться жить в обычном мире, а ты не умеешь ничего…

— Он стал моим всем, — продолжила Алиса. — Стал другом, братом. Стал всем, Таня. Где бы я оказалась без него?

Татьяна неосознанно обняла себя за предплечья. От такой фразы Калининой где-то глубоко внутри у неё зародилась странная ревность.

— Он выследил меня однажды. Выследил компанию, в которую я попала. Устроил мне грандиозную «промывку мозгов», и я с чистого листа начала карьеру в парном катании. И потом, рядом с ним, мне стало плевать на весь остальной мир. Он часто забирал меня из школы в последний год обучения и…

На губах Алисы появилась довольная и несколько ехидная улыбка.

— Видела бы ты, как бесились девчонки, когда-то задевавшие меня, когда за мной приходил он!

Таня улыбнулась, всё ещё отказываясь верить в то, что Алиса может быть такой, какой предстала перед ней сегодня.

— У него было много девушек, — продолжила Калинина, но уже без улыбки. — И раньше я раздражалась. Я хотела большего, но он совершенно не воспринимал меня как женщину. И потом я просто стала довольствоваться тем, что было. А было многое. Я поняла, что я ему ближе. Я важнее. Я была с ним постоянно, а другие — временно. Однажды из отпуска я привезла нам одинаковые браслеты и была уверена, что он пошлет меня с этой идей куда подальше, но он…

Алиса замолчала, прикусив нижнюю губу. Таня ближе наклонилась к ней, замечая, как потеплели её зеленые глаза.

— Он сразу же надел его и не снимал, пока тот не порвался, — договорила Алиса, смотря в сторону окна, но не фокусируясь на чем-то определенном. Она видела не это место. Она видела собственные воспоминания.

— Ты думала, что я тоже буду… — Таня несколько растерялась, боясь задать этот вопрос, так как он всё ещё доставлял ощутимый дискомфорт. — Временной?

— Да, — спокойно кивнула Алиса. Говорить то, что действительно думаешь — ещё одно качество, которое она переняла у Жени.

— Пойми, — с едва уловимой виной в голосе, продолжила Алиса, — он сделал меня такой, какая я сейчас. Он дал мне эту удивительную жизнь. Он оставил меня в мире спорта, который впоследствии подарил мне Сен…

— Той, какая ты сейчас, тебя сделал именно Мельников, — перебила Таня, изо всех сил сопротивляясь посылу Алисы в духе «Громов — наш Бог, давай поклоняться ему вместе».

Несколько секунд Калинина сидела без слов, обдумывая сказанное Таней и понимая, что это задело её.

— Женя сделал меня непобедимой, — пояснила Алиса, делая глубокий вдох, чтобы только не позволить слезам взять над собой верх. — Он сделал меня чемпионкой. И не делай вид, будто тебе чуждо то, о чем я говорю. Ты такая же, как и я.