Между нами лёд (СИ)

— Хорошо, — кивнула Таня, развернувшись к Илье. — Встретимся уже на льду в четыре часа.

— Но я думал, — растерялся Томилин, — что мы пообедаем вместе.

— Не сегодня, прости, — быстро ответила Таня, покидая зал и оставляя Илью в одиночестве.

***

13:40.

Татьяна сидела напротив Алисы за столиком у окна в небольшом кафе неподалеку от ледового дворца. Алексеева настойчивым и выжидающим взглядом сверлила Калинину, которая ковыряла вилкой салат и не знала, с чего начать. У обеих девушек было легкое, едва уловимое и осознаваемое ощущение, что они поменялись местами. Что Татьяна теперь именитая и уверенная в себе чемпионка, а вот Алиса была в роли стеснительной «Плюши», которая окончательно запуталась в себе и своих чувствах.

— Ты позвала меня, чтобы молчать и демонстративно перемешивать помидоры с салатными листьями? — недовольно поинтересовалась Таня, заправив прядь темных волос за ухо.

Алиса подняла на неё глаза, не веря в услышанное. Интонация, с которой был задан вопрос, была совсем не свойственна Тане. Скорее это было похоже на…

— Хочешь поговорить про Громова? — с таким же раздражением уточнила Таня, а затем перевела взгляд на окно, за которым торопливо сновали люди и раскрывали зонты. Снега на столичных улицах становилось всё меньше, а вот слякоти и частых неприятных дождей всё больше.

— Таня, я тебе не соперница, — выдавила из себя Алиса, отложив вилку в сторону. Есть изначально совсем не хотелось, и обед был лишь предлогом встретиться с Таней.

— Не соперница, — кивнула Таня, встретившись со своей собеседницей взглядом. — А, скорее, предсказательница.

— Что ты имеешь в виду?

Таня на мгновение поджала губы и опустила взгляд на стол. Она нервно оттянула рукав черной водолазки, вспоминая то, что совсем не хотелось вспоминать.

— За ужином в новый год… — начала Таня.

Алиса на мгновение зажмурилась, мысленно сокрушаясь. Она уже поняла, о чем пойдет речь.

— Ты сказала, что он выберет тебя, — всё равно напомнила ей Таня. — И ты была права. Со мной он собирался уйти из фигурного катания, а с тобой, вот, продолжил.

— Ты ведь сама ему отказала! — парировала Алиса.

— Ааа, — вздохнула Таня, грустно улыбнувшись. — Он тебе уже пожаловался?

— Он не из тех мужчин, которые жалуются на женщин, — в глазах Калининой появилась толика злости. Сказывалась глупая привычка всегда защищать Женю.

— Тогда что он тебе рассказал? — последние дни Таня пыталась утопить в себе интерес к Жене, но это не получалось. И теперь он, пусть и не очень осознанно, но разгорался вновь.

— Ничего, — качнула головой Алиса. — Совсем ничего.

Татьяна вновь грустно улыбнулась, в глубине души радуясь, что Громов, оказывается, не только от неё привык что-то вечно скрывать.

— Но я знаю, что сам от тебя он бы не отказался, — внезапно сказала Алиса, удивляя такой фразой Таню. — Что произошло между вами?

Алексеева откинулась на спинку небольшого кресла и тяжело вздохнула, снова принимаясь разглядывать прохожих. Она провела ладонью по шее, радуясь, что водолазка скрывала подвеску, которую подарил Женя.

— Он наговорил лишнего.

— Та-аня! — воскликнула Алиса, заметно оживляясь. — Ты думаешь, что я за десять лет работы не наслушалась от него всякого дерьма?

Алексеева демонстративно молчала.

— Да он как только не называл меня! — продолжала Калинина, желая достучаться до своей собеседницы.

— А никем он тебя называл? — Таня резко перевела свой взгляд на Алису, которая от такого вопроса округлила зеленые глаза.

— Что? — не поняла она, ближе наклонившись к Тане.

— Он сказал, что я без него никто, — холодно пояснила она, начиная чаще дышать от вновь нахлынувших далеко не самых приятных воспоминаний.

Лицо Алисы вытянулось от услышанного. Громов всякое мог сказать в порывах гнева, но это переходило всяческие и даже его границы. Татьяна, увидев такую реакцию Алисы, грустно улыбнулась и кивнула, ещё раз подтвердив то, что она сказала.

— На балу он пытался извиниться? — предположила Калинина.

— Нет, — покачала головой Таня. — Я услышала от него всё, кроме «прости меня».

Алиса облокотилась рукой на стол, а затем приложила ладонь ко лбу, приподнимая рыжую челку и пытаясь переварить услышанное.

— Мне сейчас тоже больно, — сорвалось с её губ через несколько секунд. Алиса больше не могла молчать, а сказать об этом она никому не могла. Громов бы сразу же, без суда и следствия, убил её за такое, а с мамой её отношения были не самыми доверительными.

Татьяна чуть нахмурила брови, не понимая, что нашло на Калинину. Однако Алиса заметила в её глазах прежнюю теплоту. Она заметила, что Таня, несмотря на попытки стать холоднее, где-то внутри всё ещё оставалась собой.

— Я люблю их обоих, — проговорила Алиса, заставляя Таню окончательно впасть в полнейшее непонимание происходящего. — Но по-разному.

И если Таня понимала, что одним из этих двоих точно окажется Громов, то вот по поводу второго у неё не было даже предположений.