Между небом и землей

После кратковременного взрыва помех зазвучала песня, которую Тесса никогда не слышала. Это была до боли трогательная песня о любви, и горько-сладкий голос певца пробудил в ней глубокие эмоции.

More than this, you know there’s nothing.
More than this, tell me one thing

[19].

– Кто это? – спросила Тесса.

– Roxy Music[20]. Песня называется «More Than This». Ты их знаешь?

– Не думаю.

Они дослушали песню молча. Когда она закончилась, Тесса заметила, что Скайлар развернулся и теперь направлялся обратно.

– Ты заблудился? – спросила она.

– Вовсе нет, – сказал он.

– Что ж, и куда мы направляемся?

– Честно? Я так нервничаю, что понятия не имею.

«У Смитти» – крошечное заведение на берегу залива, где подавали моллюсков. Это был тот ресторанчик, который местные жители усердно старались сохранить в секрете, но не всегда успешно. Тесса и Скайлар нашли свободный столик на веранде, в нескольких футах от причала. Они заказали вареные креветки и два лимонада. Пятнадцать минут спустя официантка вернулась с дымящимся ведерком, наполненным креветками и картофелем, и поставила на стол перед ними.

Они принялись за работу, чистя креветки и жонглируя горячей картошкой голыми пальцами.

– Серьезно, – сказал Скайлар, – Я проводил здесь каждое лето своей жизни. Как так вышло, что я не знаю об этом месте?

– Ты можешь мне не поверить, – сказала Тесса, – но я случайно наткнулась на «У Смитти». На самом деле это то, что мне больше всего нравится в фотографии. Просто бродишь вокруг и открываешь для себя места, о которых больше никто не знает.

– Хорошо, но что-то же привело тебя в это место? Что именно?

– Вид, – ответила она.

Скайлар посмотрел через плечо Тессы, чтобы полюбоваться пристанью для яхт и спокойной бухтой, раскинувшейся за ней.

– На самом деле, – сказала Тесса, – другой вид.

Он повернулся, следя за направлением ее пальца. Через объездную дорогу располагался заброшенный курортный отель 60-х годов. Разрушающийся корпус, потрепанный годами прискорбного пренебрежения. Стихия давным-давно стерла краску с его фасада, а заколоченные окна были покрыты затейливыми граффити.

– Курорт для молодоженов? – спросил Скайлар.

Тесса кивнула:

– Внутри невероятно сюрреалистично.

– Ты заходила внутрь? Без оружия?

Тесса улыбнулась с гордостью:

– Я сделаю что угодно ради отличного фото.

Над главным входом Скайлар заметил потрескавшуюся неоновую вывеску с названием курорта, написанным витиеватым шрифтом.

– Отель «Эмпирей», – прочитал он.

– Эмпирей – это место…

– …где Данте встретил Бога.

Тесса засияла, впечатленная тем, что Скайлар знал этот малоизвестный факт.

– Это самое высокое из всех небес, – подчеркнул он, – Место чистой, неподдельной любви.

Скайлар всмотрелся в отель, изучая его поблекшее великолепие. Он указал на телефон Тессы, который лежал рядом с ней лицевой стороной вниз.

– Я бы с удовольствием посмотрел некоторые из твоих фотографий, сделанных внутри.

– У меня нет ни одного из тех снимков на телефоне. Я не снимаю на цифру, забыл?

– Да, но… что, если кто-то захочет увидеть твои работы?

– Я не показываю свои работы. Если только мне приходится. На занятиях.

– Как так? – спросил он.

– Потому что они недостаточно хороши.

Скайлар поднял бровь.

– Мне трудно в это поверить.

Тесса выдавила из себя теплую улыбку. На протяжении многих лет она получала множество комплиментов по поводу своих фотографий, но ничто из того, что кто-либо когда-либо говорил, не убеждало ее в том, что ее работа была чем-то особенным. В основном комплименты ее раздражали. Это была либо откровенная ложь, либо слова людей, которые практически ничего не смыслили в фотографии. Но сейчас было не время обсуждать этот вопрос.

– Что ж, – сказал Скайлар, – если я не могу посмотреть твои фотографии, как насчет экскурсии?

– В отель? – спросила Тесса.

– Да. Я бы хотел увидеть это… твоими глазами.

Скайлар настоял на том, чтобы оплатить счет. Затем Тесса повела его через объездную дорогу и вокруг отеля, к его задней части, где была вбита деревянная доска и оставалась открытой оконная рама, через которую они могли пролезть.

Она начала экскурсию с вестибюля. Это было огромное помещение со сводчатыми потолками, мраморными полами и покрытыми лаком деревянными стенами, украшенными витиеватыми гравюрами с изображением мифологических влюбленных. Винтовая лестница закручивалась ко второму этажу отеля. Казалось, он парит в пространстве, удерживаемый не колоннами или троссами, а магией. Любимая часть вестибюля Тессы располагалась на стене за стойкой регистрации. Это было большое, нарисованное от руки сердце с написанными внутри словами «ВЫ ВСТУПАЕТЕ В СТРАНУ ЛЮБВИ». Она много раз фотографировала этот знак.

– Это, – сказал Скайлар с восхищением, – просто потрясающе.

Затем Тесса повела его через обеденный зал. Помещение было размером с футбольное поле, затененное пространство из столов и перевернутых стульев. На потолке висело несколько роскошных люстр, их свисающие кристаллы были покрыты многолетней пылью.