Между психотерапевтом и клиентом. Новые взаимоотношения

Предпосылка Гилла заключается том, что одного воспоминания недостаточно. Одно лишь восстановление истории жизни клиента и причин его проблем само по себе еще не является терапевтическим. Оно должно сопровождаться возможностью для клиента заново пережить старые побуждения в присутствии нового объекта этих побуждений, то есть терапевта. Для того чтобы это ре-переживание стало значимым, оно должно поддерживаться и поощряться терапевтом. В личной истории клиента побуждения подобного рода сталкивались с множеством реакций само-обслуживания (self-serfing responses). Встреча с незащищенной поддержкой и одобрением оказывается уникальным переживанием для клиента, это и есть тот самый опыт, который Гилл рассматривает как существенный.

Возможность ре-переживания обеспечивается клиенту в высшей степени предоставлением приоритета работе с переносом. Гилл, конечно же, не имеет ничего против помощи клиентам в анализе событий их текущей жизни. Он не стал бы критиковать терапевта, например, за помощь клиентке в углублении понимания ее отношений на работе или в семье. Не противится он и тому, чтобы помочь клиенту понять воздействие детских переживаний во взрослой жизни, например, насколько его ранняя история влияет на профессиональные и семейные отношения. Гилл считает, что все это присутствует в хорошо проведенной терапии. Но он убежден, что наиболее эффективные терапевтические перемены осуществляются работой в переносе, то есть путем постоянного расширения осознания клиентом взаимоотношений.

Причины этого ясны. Первая, по мнению Гилла, заключается в том, что в клинических отношениях возможно терапевтическое ре-переживание; поэтому именно здесь можно найти мощнейшее терапевтическое средство. Вторая, полагает он, в том, что разговоры об отношениях и событиях детства, несмотря на их полезность, вызывают опасность для клиента и терапевта быть соблазненными интеллектуальным формулированием, а подобное скорее очаровывает, нежели оказывает помощь. Таким образом, Гилл, насколько это возможно, работал над интерпретацией сопротивления переносу. На ранних стадиях терапии он больше всего уделял внимание тому, чтобы помочь клиенту соприкоснуться со своими чувствами и отношением к терапевту, так же, как и с чувствами и отношением, которые, по мнению клиента, терапевт испытывает к нему. По мере продвижения терапии основное внимание постепенно смещается на то, чтобы помочь клиенту понять: эти чувства и отношения не определяются всецело одной лишь ситуацией, но отчасти обусловлены прошлыми нуждами и ожиданиями.

Согласно Гиллу, не существует нейтральной терапевтической ситуации, а терапевт не может служить «чистым экраном». Попытки манипулировать ситуацией в целях ее «нейтрализации» могут привести к тому, что клиент будет представлять терапевта в образе холодной и неотзывчивой личности. Гилл поддерживает терапевтов, утверждающих, что терапия неизбежно является межличностной ситуацией, и убежденных в возможности определенных спонтанных проявлений со стороны терапевтов. Это требует от них осознания тех намеков, которые они подают, дабы суметь понять реакции клиента.

Клиенты редко искажают смысл чего-либо, напоминает терапевтам Гилл, а скорее всего лишь пытаются объяснить ограниченную информацию наиболее правдоподобными гипотезами, которые могут предложить. Наконец, Гилл считает, что стремящийся к успеху терапевт должен демонстрировать предельное уважение к клиенту, подлинный интерес к переживанию клиентом их отношений и постоянную незащищенность в реагировании на эти переживания. От того, в какой степени терапевт справляется с демонстрацией перечисленных свойств и качеств, зависит возникновение ситуации, которую клиент никогда раньше не переживал. И в той степени, в какой клинические отношения станут уникальными на этом пути, они сделаются терапевтическими.

5. Встреча психоанализа и гуманистической психологии: Хайнц Когут