Между строк (СИ)

Они зашли в комнату и быстро закрыли дверь на ключ. Здесь была только одна кровать, но и этого было более чем достаточно. Более того, Северино был уверен, что если бы здесь не было ничего, кроме стен, им бы это не помешало.

— Давай поиграем? — вдруг сказал священник, когда Северино был уже на полпути к тому, чтобы скинуть с себя всю одежду.

— Я очень пьян, Фрэнк, — счел своим долгом предупредить он. — Ты же знаешь, я могу не рассчитать силу, и…

— Это другая игра. Совсем не сложная, — отмахнулся священник. — Просто представь, что ты мертв.

— Что это еще за игра такая? — скептически спросил Северино, все-таки избавляясь от одежды и ложась на кровать. А вернее, падая, потому что ноги его держать отчаянно не хотели.

Фрэнк подошел и сел рядом, откинул длинные темные волосы Северино с его лица и погладил по скуле.

— Я знаю, что твоя фантазия все еще в состоянии работать, — настойчиво сказал он, постучав пальцем по лбу Северино и тут же целуя в это место. — Хотя бы потому, что чтобы отключить ее, тебе требуется нечто большее, чем какой-то там ром. Иногда мне кажется, что ее не остановит даже смерть. Все, давай, ты умер.

Северино сложил руки на груди на манер как складывают руки покойникам, потом спохватился и взял свечу, для убедительности выкатив язык и закрыв глаза, отчаянно стараясь не смеяться.

— Если представить, что Рай все-таки есть, — заговорил Фрэнк внезапно тихо и серьезно, — то, глядя на меня с небес, чего бы ты желал мне?

— Из-под земли, — поправил его Северино. — Пираты, убийцы и мужеложцы в Рай не попадают. А поскольку я — все это сразу, то мое место на самом дальнем кругу.

— Чего бы ты хотел для меня? — повторил Фрэнк, не обращая внимания на слова Делавара.

— Чтобы ты вернулся на родину, зажил нормальной жизнью, был счастлив и любим, — не колеблясь, ответил тот, открывая глаза, отставляя свечу и заключая руку священника в свои ладони, проникнувшись серьезностью момента.

В дверь громко постучали.

— Это капитан! — встревоженно воскликнул Фрэнк.

— Капитан! Капитан! — раздалось с той стороны двери…

— …Капитан, - Андрес, устав стучать, зашел в кабинет и потряс Северино за плечо.

Все еще пытаясь отделить образ Лэл от своего собственного звания, Северино сонно воззрился на стражника. Стоп, что значит сонно? Он что, уснул на работе? Или все-таки просто замечтался, окунувшись в воспоминания?

Воспоминанием эта картинка была лишь отчасти. Да, они с Викингом действительно как-то пили на спор. И да, они с Фрэнком проворачивали совершенно секретную операцию под названием «вашество, вы пьяны, я провожу вас до спальни», но это были совершенно разные эпизоды. А разговора про смерть вообще не было. Кажется. Или был?

Чувствуя, что его бедная голова скоро лопнет от количества мыслей, а также дурной погоды, Северино грубовато спросил Андреса, что ему надо.

— Ну… - смутился тот. — Я просто хотел спросить, вы домой-то сегодня пойдете? С вами вообще так-то все в порядке?

— Все как обычно, — буркнул Северино, поднимаясь из-за стола, на котором он и прикорнул.

По дороге домой капитан промок до нитки, поэтому, закрыв за собой дверь, он тут же переоделся, потряс форму и развесил ее — кожа не любит влагу. Налив себе остатков вчерашнего портвейна, естественно, тут же напомнивших ему Куэрду, и растопив камин, он остался один на один с мучающими его сомнениями. Книга, представляющая собой сейчас набор выдранных страниц, лежала перед ним этаким немым и укоризненным напоминанием о прошлом, которое Северино так легкомысленно сбросил со счетов.

Конечно же, дело не в том, что он с кем-то переспал. Как говаривали куртизанки, секс не повод для знакомства. Нет, все дело не в том, чья плоть в кого входит и сколько раз за ночь. Дело в том, что он чувствует при этом. А чувства за часы разлуки только обострились, сделавшись виднее, отчетливее, острее, как береговые рифы в отлив. Они-то и не давали капитану, все еще в душе не отпустившему Фрэнка, покоя.

Северино не знал, что страшнее, признаться самому себе, что он влюбился, как мальчишка, или продолжать душить в себе эту правду. Ему бы сейчас очень хотелось побыть кем-нибудь другим. Кем-нибудь, кто не мучается вопросами этичности новой любви по отношению к старой — как минимум.

«Подожди терзаться, — сказал он сам себе. — Могу поставить вот эту самую книгу и все таящиеся в ней истории на то, что ты его больше не увидишь. И вообще, это не любовь. Любовь в жизни бывает только одна, и ты свой счастливый билет уже потратил. Утопил — буквально. Ты просто его хочешь, потому что, черт возьми, он и правда красивый. Тебе просто хорошо с ним в постели. А ему, наверное, всего-то захотелось разнообразия. Ничего не было и не будет, успокойся».

Дождь разошелся не на шутку. Где-то вдалеке недовольно порыкивал гром, точно сама природа прочищала горло.

— Я просто его хочу, — твердо повторил Северино. Вслух, для большей убедительности.

***

Куэрда не пришёл. Не пришёл в ту дождливую ночь. Не пришёл, хоть и обещал. Не пришёл, несмотря на то, что хотел. Не пришёл. Не смог. Не пришёл и утром. Не появился и днём. Вечер тоже остался без визита.