Иногда звучат предположения, что открытие Фрейдом влечения к смерти определено внешними факторами, например фактом его биографии – он заболел раком, и депрессивным фактом истории – Первой мировой войной. Однако подобная аргументация начинает с постулата, который и должна доказать, а именно: понятие не имеет смысла, и далее доказывает то, что выглядит странным отклонением Фрейда с элементами «дикого анализа». Если бы правдой было то, что внешние факторы играли роль в повышении чувствительности Фрейда к значимости деструктивной активности, это все равно не дает нам аргументов против данного понятия. С таким же успехом можно утверждать, что семейная констелляция Фрейда имеет какое-то отношение к открытию им Эдипова комплекса, но это не может считаться аргументом против достоверности концепта. Потому что источник идеи не находится в прямом отношении к его истинному содержанию; даже очень хорошие идеи могут иметь очень неожиданные истоки. Нужно показать, что понятие, к примеру «влечение к смерти», дает нам лучшее объяснение клинических феноменов, недостаточно хорошо понимаемых при помощи существующих теорий; оно также должно «работать» теоретически. Вольхайм (Wollheim, 1971) в своей авторитетной книге о Фрейде убедительно показывает, что понятие влечения к смерти сняло напряжение в теории, существующее со времени написания статьи о нарциссизме; напряжение, которое угрожало дуализму, необходимому для теории Фрейда; теория влечений к жизни и смерти, утверждает он, восстановила глубинный дуализм психической жизни. Любопытно, что Норман О. Браун (Norman O. Brown, 1959) приводит очень схожие аргументы. Понятие влечения к смерти в современной кляйнианской теории охватывает, я думаю, три разных процесса, имеющих различную феноменологию:
Яростные акты разрушения/аннигиляции, направленные в том числе и на
Тяга к бездумности, к «подобному нирване» состоянию по Фрейду (Модель 2).
Садистический контроль над объектами, препятствующий какому бы то ни было движению и связанный с особым удовольствием (Модель 3).
Деструктивную активность можно рассматривать как
Сам дьявол считает своим врагом не добро и святость, а
Должны быть найдены дополнительные различия между этими процессами: так называемым «шумным», откровенно деструктивным, стремящимся к уничтожению любых ограничений и процессами более тихими.
Понятие влечения к смерти до сих пор вызывает большое противодействие, и мы тоже не так уверены в том, что думать о нем в биологических терминах полезно. Существование психической силы, противостоящей жизни и развитию, и в особенности противодействующей мышлению, на мой взгляд, имеет весьма существенную эмпирическую почву и обеспечивает теоретическую рамку для понимания глубинной дуальности, управляющей психической жизнью. Влечения к жизни и смерти можно считать мощнейшими постоянно действующими направляющими силами в психике.