Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Вторя Фрейду, можно сказать: его жизнь структурирована таким образом, чтобы рационализировать защиты и сопротивляться раскрытию его сопротивлений.

Однажды мистер С. обнаружил, что его девушка Б. состоит в отношениях с другим мужчиной; когда он спросил ее об этом, она обещала ему «разобраться с этим» таким тоном, что мой пациент быстро согласился, но что я нашел весьма неубедительным. Потом он звонил ей, и, конечно же, линия была занята. Он зашел к ней и, заглянув окно, увидел, что она ужинает с любовником. Тогда он позвонил ей на мобильный и спросил, что она делает. Девушка ответила, что «устала и рано легла спать». Он ответил: «Оттуда, откуда я смотрю, это выглядит совсем не так».

На следующем сеансе он описывал примирение с Б.: теперь они понимают друг друга; это особые отношения. То есть он отмежевался от всякого осознания значения того, что произошло; все знание истории его отношения к Б. при помощи проекции расположилось во мне. Я почувствовал себя внешним наблюдателем за «романтическими любовниками», преодолевшими разногласия, и мне хотелось сказать: «Оттуда, откуда я смотрю, это выглядит совсем не так».

Хотя было очевидно, что такой способ справляться с жизнью служил защите мистера С. от ситуаций, с которыми он не мог сладить, ситуаций, приносящих огромное отчаяние, я стал задумываться: не было ли в этом возбуждения, связанного с тем, что он вновь и вновь показывал мне неадекватность своих объектов? Каждый раз, когда объект подводил его, внутренний голос, казалось, с удовлетворением говорил ему: «Чего и следовало ожидать». Временами эта ситуация выполняла функцию парализации анализа, и мне было непонятно, в какой мере это необходимая защита от невыносимой боли, а в какой она связана с удовольствием.

Теперь я приведу сон из недавней сессии, демонстрирующий зловещее качество, которое, возможно, имелось всегда, но теперь стало доступнее восприятию.

Это сновидение мистера С. относится ко времени после периода значительного продвижения; оно было довольно трогательным, что свидетельствовало о достижении более полного контакта со мной как с кем-то, кто борется за что-то важное. Пациент с чувством говорил: он увидел, что жилой дом (где находится мой офис) ремонтируется. Он заметил, что это тяжелая работа. Это привнесло в поле внимание образ меня, трудящегося над тем, чтобы чего-то достичь (а не получающего, образно говоря, все готовеньким).

Он навещает Вильгельма [своего единственного близкого друга]. Во сне Вильгельм владеет огромной усадьбой. Пациент входит в сады, расположенные на разных уровнях [он не использовал это слово, но звучало как «террасы»]. Он смотрит вокруг, он впечатлен – и вдруг видит гориллу, ходящую около кустов. Ему кажется это неправильным – он противопоставил домашнюю обстановку дикому животному, прячущемуся в кустах. Во сне он думает: «они [дикие животные] должны содержаться отдельно, не смешиваться вот так».

Еще он сообщает, что только он беспокоится по поводу этой опасности. Там есть помост [разновидность платформы]. Горилла выходит и становится на него. Она двигается на четвереньках. Он ассоциировал помост с местным шоу мотоциклов и новым BMW, выставленным на платформе [пациент – ярый мотоциклист].

Потом по лужайке проходят люди и расстилают скатерть – похоже, горилла их не волнует, и ему опять это кажется неправильным.

Он заходит в дом с Вильгельмом и видит пушистого кота. Кот нападает на Вильгельма – впивается в колено зубами. Тот ничего не может сделать, и он [мой пациент] бессилен оторвать кота от него.

По ходу сеанса мы поняли следующие детали:

• Пациент привлекает мое внимание к чему-то опасному, скрывающемуся в кустах, а именно к тому, что он думает обо мне как об очень довольном своей работой (возможно, стоящем на помосте), не понимающем, что в нем, пациенте, возбудилось что-то дикое и опасное и не замечающем, сколь опасный оборот приобрела ситуация.