Межпоколенческая коммуникация

Анализ исторических изменений в характере межпоколенческой коммуникации интересен прежде всего заманчивой возможностью нащупать тенденции в развитии общения между поколениями, которые отражают определенные сдвиги в культурных нормах и ценностях в обществе. В последние десятилетия социологи, социолингвисты и этнолингвисты составили значительный корпус данных, основанных на записях коммуникации между представителями разных поколений. Однако зафиксированная и введенная в научный оборот коммуникация отражает характер общение лишь последних двух-трех поколений. Поскольку в прошлые века практически никто не записывал живую речь с социолингвистическими или какими-либо иными научными целями, одной из немногих возможностей изучения межпоколенческого общения в XIX в. и предшествующих веках оказываются литературные тексты. Конечно, такие тексты не фиксируют метасообщения, которые так важны в человеческой коммуникации: тон голоса, интонации, ассоциации, вызываемые услышанным. Тем не менее, особенно полезными для исторической реконструкции коммуникации прошлых веков представляются тексты пьес, ибо драматурги воссоздавали или, по крайней мере, старались воссоздать диалоги между персонажами разного возраста (а также и монологи) в том виде или почти в том виде, в котором эти разговоры действительно можно было услышать в реальной языковой обстановке.

Что именно, какие темы обсуждали представители разных поколений в XIX в.? Важно отметить, что тематика разговора часто имеет непосредственное отношение к качеству межпоколенческого общения и отражению коммуникативных интересов людей. Одни темы могут восприниматься как более предпочтительные для пожилых (например, разговоры о семейной истории, обсуждение состояния здоровья), а другие — в качестве более увлекательных для молодых участников общения (например, обсуждение представителей противоположного пола, вечеринок и балов, матримониальных планов и т. д.). Расшифровка связи между тематикой разговора и степенью удовлетворения участников общения может улучшить понимание того, как успешно выстраивались внутрисемейные и внесемейные коммуникативные связи пять-шесть поколений назад или же, наоборот, как формировались условия для внутрисемейных конфликтов.

2. Межпоколенческое общение в пьесах А. Н. Островского

Как известно, в пьесах А. Н. Островского (1823-1886) основные коллизии обычно развертываются между членами купеческих семей и их окружением. В драмах и комедиях события нередко возведены в ранг явлений общего порядка, герои типизированы, центральным персонажам приданы яркие, индивидуальные характеры, в событиях пьес принимают участие многочисленные второстепенные персонажи, создающие широкий социальный фон. «Действие в его пьесах, как правило, происходит в одной семье, среди родственников или в узком кругу людей, связанных с семьей, к которой принадлежат герои. Вместе с тем уже с начала 50-х гг. в произведениях драматурга конфликты определяются не только внутрисемейными отношениями, но и состоянием общества, города, народа» (Лотман 1983, 66).

Другими словами, тексты пьес А. Н. Островского представляют богатый иллюстративный материал как для внутрисемейного, так и внесемейного общения. «Сам Островский наряду с традиционными обозначениями жанров своих пьес как „комедия" и „драма" (определением „трагедия" он, в отличие от своего современника Писемского, не пользовался) давал указания на своеобразие их жанровой природы: „картины из московской жизни" или „картины московской жизни", „сцены из деревенской жизни", „сцены из жизни захолустья". Эти подзаголовки означали, что предметом изображения является не история одного героя, а эпизод жизни целой социальной среды, которая определена исторически и территориально (Лотман 1983, 68).

Как правило, в пьесах А. Н. Островского имеются четкие указания и возраст персонажей, и нередко в его пьесах действуют сразу три поколения взрослых героев (практически отсутствуют среди персонажей несовершеннолетние дети), что особенно ценно для анализа характера межпоколенческого общения во второй половине XX в. «Один из ярчайших бытовистов русской литературы, Островский постоянно вращается в сфере изображаемой им действительности, не выходя за ее пределы даже в ев их опытах на исторические или фольклорные темы. Этот бытовизм пронизывает всю структуру его произведений, начиная от характеристик действующих лиц и вводных, пейзажных и жанристских ремарок, предваряющих начало того или иного действия, и кончая более существенным компонентами» (Цейтлин 1934, 362).