Межвидовой дрифт Гейзлера (СИ)

Япония, Токио. Об этом им сообщили еще до завтрака, и теперь оставшиеся часы до вылета Ньютон был как на иголках, сам толком не понимая своего волнения. И отвлечься было совершено не на что - образцы отправили в новый исследовательский центр еще ранним утром. В лаборатории не осталось ничего пригодного для работы, читать дольше пары минут не выходило, все буквы смешивались, и смысл текста никак не доходил до взволнованного сознания, а все плакаты с кайдзю биолог аккуратно снял со стен и упаковал еще утром.

- Что-то ты притих, – заметил Германн за завтраком, после того как за пятнадцать минут Ньютон не произнес и слова. Обычно, даже если биолог был еще совсем сонный, он болтал без умолку то о своих исследованиях, то возмущался, что кофе в столовой отвратительный. А то и вовсе просто пересказывал свои сны. Но не сегодня.

- Не похоже на тебя, уверен, что не подхватил от своих кайдзю какой-нибудь вирус? - своим вечным чуть строгим тоном наконец-то сказал Германн, глядя на Ньютона, который лениво ковырял свою овсянку, в которую он зачем-то положил неимоверное количество малинового джема.

- Просто не выспался, - пожал плечами Ньютон и коротко улыбнулся Германну, так и не взглянув ему в глаза, чем только подчеркивая странность их общения, которая не давала покоя Готтлибу. Вот только сейчас Ньютону некуда была бежать, и не было работы, за которой можно было прятаться. И у них впереди еще долгий совместный перелет.

- Как-то странно осознавать, что мы покинем это место, - все же сказал Ньютон, глядя, как светлая овсянка смешивается с ярко-бордовым джемом и наполняется цветными разводами, - Интересно, почему именно Токио?

- После вторжения кайдзю там сейчас совсем низкий процент населения, думаю, это только на пользу нашему исследовательскому отделу, не будем привлекать лишнего внимания, - охотно подхватил тему Готтлиб.

- Мы теперь засекречены, конечно, мы не будем светиться в новостях, - отмахнулся Ньютон и поставил ложку в кашу.

- Только не говори, что завидуешь славе мисс Мори и Беккета, - хмыкнул Германн, неуклюже попытавшись пошутить.

- Что? Да нет, конечно. Я даже рад видеть знакомые лица по ТВ, там и маршал наш мелькает, - Гейзлер принялся размешивать сахар в остывающем кофе, но все это выглядело так, словно биолог не знал, куда ему деть руки. И это стало последней каплей для Германна.

- Бога ради, Ньютон, прекрати уже мямлить, скажи, что тебя волнует, - Германн на мгновение поджал губы, положил руки на стол и переплел пальцы в замок, серьезно спросив, - Это из-за дрифта?

- А? – словно вырванный из своих раздумий, рассеянно спросил Ньютон, - Дрифт? – быстро переспросил биолог и чуть не опрокинул чашку, медленно выдохнул и замер, - так заметно, да? – почти осторожно спросил он.

- Еще бы, ты весь словно потерянный, рассеянный больше обычного, молчаливый. Да любой, кто знает тебя хоть немного, мог бы сказать, что с тобой что-то не так, - с легким самодовольством произнес Германн, хоть и не знал, как подбодрить друга. Математик уставился на руку Ньютона, в которой он нервно крутил кофейную ложку. Бледная кисть с совершенно нормальной чистой кожей, плавно переходящей в яркий рисунок, который тянулся по руке и у локтя обрывался, закрытый тканью однотонной бледно-серой рубашки.

-Знаешь, - вдруг сказал Ньютон, и Германн резко поднял взгляд на лицо коллеги, - я не знаю, видел ты это или нет, - словно неохотно, устало сказал биолог. - Да даже если не видел в дрифте, это, наверное, и так очевидно, - Ньют обреченно хмыкнул и положил ложку на стол, и от тихого стука о гладкую столешницу у Готтлиба взволнованно сжалось сердце в тревожном ожидании.

- «Оно пришло за тобой», - понизив голос до шепота, сказал Ньютон, и Германн удивленно посмотрел на взволнованного коллегу и на всякий случай обернулся, но рядом с ними никого не было, а людей, сидящих за остальными столиками явно не интересовала чудаковатая парочка ученых.

- Кто? – непонимающе спросил Германн, на секунду заволновался, что после дрифтов Ньютон мог повредить мозг.

- Мне так Ганнибал сказал, после того как узнал про мой дрифт, - пояснил Ньютон и придвинулся почти вплотную к Германну, наклонился к нему ближе. Математик невольно напрягся, но не стал отчитывать Ньютона за нарушение границ личного пространства. Все равно в этом не было бы смысла, все попытки привить биологу хоть какие-то манеры всегда оказывались пустой тратой времени.

- Отачи пыталась откопать меня тогда в бункере, я уверен, - взволнованно и тихо сказал Ньютон, невольно жестикулируя.

- Да, ты мне рассказывал о своих… похождениях во время двойного явления, - напомнил Германн и хотел отсесть чуть дальше от своего коллеги, но он и так сидел на краю лавки.