Межвидовой дрифт Гейзлера (СИ)

- Да, а затем в тройном явлении первые два кайдзю сторожили разлом. Это точно из-за дрифта. Они видели меня, и знали, что мы собираемся сделать, поэтому и выставили охрану, а не продолжили атаковать. Я видел их… Слышал, и ты тоже, нам нужно знать о них больше, но, Германн, - Ньютон взволнованно схватил математика под локоть прижимаясь к нему ближе, почти испуганно посмотрев на своего друга, и от этого взгляда у Готтлиба рука не поднялась оттолкнуть биолога, - Я… я должен провести дрифт. Раз, два или десять, не знаю. Сколько потребуется. Но ведь и они будут меня видеть. Они из-за меня тоже будут готовы, а я… я не… - Ньют запнулся и крепче сжал локоть Германна трясущимися пальцами, а Готтлиб краем глаза заметил, что теперь они стали привлекать всеобщее внимание, но только нахмурился и сосредоточился на взволнованном коллеге.

- Они же звери. С чего ты взял, что они поймут твою мешанину мыслей? Даже я толком не смог ничего понять, а ведь был в твоей голове, - попытался хоть как-то успокоить друга Германн, и протянув руку к плечу Ньютона, провел почти касаясь биолога, и нервно отдернул, не зная как стоит прикоснуться к нему, и лишь дергано помахал ладонью, прежде чем быстро несколько раз похлопать Ньютона. Математик неловко натянуто улыбнулся, чувствуя себя все более неловко, вот только Ньютон так и не отпустил его.

- Поймут. Не они, так их хозяева, - уверенно сказал Ньютон. - Я думаю… я все время над этим думаю и пока не смог найти решения лучше, чем работать обособленно. Понимаешь? Я не должен знать ничего о Егерях или твоих разработках, не должен знать, даже запустили эти программы или нет…

- Не неси ерунды, Ньютон! – уже строго сказал Германн, и биолог непонимающе нахмурился.

- Это… не ерунда, - почти обиделся Ньют, но в голове его звучала слабая надежда. Он и вправду предпочел хоть раз оказаться неправым.

- Ты беспокоишься из-за дрифта? – уточнил Германн, все острее чувствуя прикосновения Ньютона, и уже был почти готов оттолкнуть его руку, но теперь он слишком хорошо знал, как Гейзлеру нужна поддержка. Хоть какая-нибудь. – Тогда скажи, почему после твоего первого безумного глупого самоубийственного эксперимента при двойном явлении кайдзю направились к Гонконгу, а не охраняли разлом, ожидая тройного явления?

Ньютон снова нахмурился, но на этот раз озадаченно, от чего его мальчишеское лицо стало казаться до ужаса забавным. Гейзлер наконец-то отпустил Германна и взъерошил волосы у себя на затылке, задумчиво уставившись в свою овсянку, словно в ней хранились все знания о мире инопланетных монстров.

- Ам-м, - протянул биолог и вдруг резко щелкнул пальцами, и чуть ли не подскочив на месте, сияющими глазами уставился на Готтлиба. - Разлом был закрыт, и мозг поврежден, - почти спросил он, словно ожидая подтверждения своей теории, вот только Готтлиб понятия не имел о том, как работает телепатическое сознание кайдзю, и влияет ли на их связь то, открыт разлом или нет.

- Хотя, может, только из-за повреждений, во время первого дрифта разлом был закрыт, но я все равно ощущал коллективное сознание, - все быстрее начал проговаривать Ньютон свои мысли и чуть не ударил Германна, взмахнув от нахлынувших эмоций руками. Бурная жестикуляция биолога всегда казалась Готтлибу потенциально опасной. – В… Во второй раз, разлом уже был открыт, и даже успели пройти две четверки и разлом сохранял стабильное состояния. Да! Если это влияет… Ведь, сам посуди. Мы потеряли сигнал Бродяги, но считывали его показатели, наверняка…. Нет! Я уверен, хозяева кайдзю тоже лишь могли общаться, но не в полной мере. Лишь получали сигналы. А без разлома? Как функционирует их сознание, сохраняется ли связь с той стороной? Ох-х-х. Но если нет, тогда… – Ньютон замер, горящими глазами глядя перед собой, поднял руки так, словно держал в ней невидимую остальным сферу и видел в ней все, что так хотел понять. Германн и прежде видел его в таком состоянии, но, обычно, просто отмахивался от несвязной почти маниакальной речи биолога и продолжал работать. Но сейчас, Германн впервые так пристально наблюдал за Ньютоном и мог почти почувствовать, как бесконечно быстро сменяют друг друга мысли в его сознании. Гейзлер даже дышал иначе, поверхностно и часто, был весь напряжен и, казалось, ему не хватает воздуха. Ньютон слишком быстро вышел из ступора. Улыбнулся с какой-то всепоглощающей детской радостью, а в следующее мгновение, Герман пытался вздохнуть в крепких объятиях взволнованного биолога.

- Германн! Германн, ты чудо! – шумно, слишком шумно для публичного места воскликнул Ньютон, обдавая жарким дыханием напряженную шею Готтлиба.

- Гейзлер, отпусти, отпусти меня сейчас же, - почти зашипел Германн и попытался оттолкнуть от себя биолога, но он сам резко вскочил со своего места.

- И куда ты собрался? – строго спросил Германн, поправляя свой пиджак.