Мгновения жизни отца народа

эти делегаты голосовали за предложенный партийными чиновниками список

ЦК, т.е. за тех же Хрущева и Маленкова. Круг замыкался. Высшие

партийные чиновники таким не сложным способом обеспечивали

пополнение собственных рядов только себе подобными.

Хрущев и Маленков с ужасом представили, что будет, если Сталин

уйдет с поста секретаря ЦК. Они, оставшиеся без Сталина секретари ЦК, привезут в какую-то область нужного человека на должность секретаря

обкома, и будут говорить коммунистам области, что «товарища Иванова

рекомендует ЦК». А кто такой этот ЦК? 10 секретарей, каких-то хрущевых-маленковых? А вот директор комбината, которого лично знает и ценит наш

вождь Председатель Совета министров товарищ Сталин, считает, что

Иванова нам и даром не надо, а лучше избрать товарища Сидорова. И за кого

проголосуют коммунисты? За привезенного Хрущевым и Маленковым

Иванова или за местного Сидорова, которого они знают как умного, честного

и принципиального человека?

А раз нельзя пристроить на должность секретарей обкома нужных

Хрущеву и Маленкову людей, то как обеспечить, чтобы секретари обкома

прислали на съезд нужных (послушных Хрущеву и Маленкову) делегатов? И

как тогда обеспечить собственное попадание в члены ЦК?

Уход Сталина из ЦК (уход вождя СССР из органов управления

партией) был страшной угрозой для партийных чиновников, ибо

восстанавливал в партии демократический централизм – внутрипартийную

демократию. А при этой демократии люди, способные быть только

погонялами и надсмотрщиками, в руководящих органах партии становятся

ненужными…

А трибуне Сталин формулировал свою просьбу к ЦК.

- …И на конец, товарищи. Вы должны учесть, что я уже стар, не

все бумаги успеваю прочесть, а у меня три должности – Председателя

Совмина, члена Политбюро и секретаря партии. Товарищи, я согласен быть

членом Политбюро, то есть, извините, оговорился по старой памяти, Президиума ЦК, но из секретарей ЦК прошу меня уволить. Ну, что я за

секретарь, если доклад съезду не могу прочесть? Я уже…

Когда Сталин начал просить освободить его от обязанностей

секретаря ЦК, на лице Маленкова возникло ужасное выражение – не то чтоб

испуга, а выражение, которое может быть у человека, яснее всех других

438

осознавшего ту смертельную опасность, которая нависла у всех над

головами. Он вскочил.

- Нельзя соглашаться на эту просьбу товарища Сталина, нельзя

соглашаться!! - крикнул он.

Лицо Маленкова, его жесты, его выразительно воздетые руки

были прямой мольбой ко всем присутствующим немедленно и решительно

отказать Сталину в его просьбе. И тогда, заглушая раздавшиеся уже из-за

спины Сталина слова Хрущева: «Нет, просим остаться!», - зал загудел двумя

сотнями голосов: «Нет! Нет! Просим остаться! Просим взять свою просьбу

обратно!».

Сталин не смог настоять на своей просьбе – он остался членом ЦК.

Сталин не хотел думать над тем, что после его явно выраженной

воли уйти из управления партией, у номенклатуры оставался единственный

выход из положения – Сталин обязан был умереть на посту секретаря ЦК, на

посту вождя партии и всей страны. В случае такой смерти его преемник на

посту секретаря ЦК в глазах людей автоматически был бы и вождем страны, а сосредоточенные в руках ЦК СМИ быстро бы постарались сделать

преемника гениальным – закрепили бы его в сознании населения в качестве

вождя всего народа.

Конечно, для партийных чиновников было бы идеально, если бы

Сталина застрелила в ложе театра какая-нибудь Зоя Федорова, и Сталин

повторил бы судьбу Марата или Линкольна. Но годилась и любая

естественная смерть. Главное, чтобы он умер, не успев покинуть свой пост

секретаря ЦК.

После пленума Молотов, Ворошилов и Микоян вместе вышли из

зала, Молотов не выдержал первым и зло выплюнул.

- Это уже перешло все границы!

- Никакого чувства товарищества, мы для него, как окурки, -

поддержал Молотова Ворошилов.

- Прав Никита, - задумчиво отозвался Микоян. - Нужно что-то

делать… Нужно спасать партию, - опомнился он.

25 декабря 1952 года,

Москва, стадион «Динамо»,

14-00

Хрущев и Игнатьев встретились на тогда ещё редком для СССР

матче хоккея с шайбой на ещё открытой всем ветрам ледовой площадке с

низкими бортиками для хоккея с мячом – «русского хокея». Скромно встали

сбоку на плохо оборудованной зрительской трибуне.

Игнатьев докладывал.

- …получив от Власика подтверждение того, что Власик знал об

инфаркте Жданова, следователи нашли в архивах МГБ докладную записку

Тимашук Власику, а сегодня следственная бригада вызвала на допрос и саму

Тимашук. Она, правда, показала, в общем, то, что следователи узнали и без

нее, но на следующем допросе начальник следственной бригады предлагает

439