Мгновения жизни отца народа

до того, что им при немцах будет не хуже, чем при советской власти.

- Как это понять? Как это «не хуже»?! – не понял Микоян.

- Видимо, считают, что, захватив СССР, Гитлер сформирует в

отдельных республиках колониальные войска по типу британских в Индии, а

Мерецков с Павловым останутся на генеральских должностях в этих

колониальных войсках, - предположил Молотов. - Если, конечно, будут

иметь перед Гитлером заслуги.

- Этого гада Павлова надо немедленно арестовать! – воскликнул

Маленков.

- Я бы не спешил, - предложил Берия. - Нужно, думаю, послать на

Западный фронт кого-то, кто бы вошел в курс дела и принял под свою

команду войска фронта, а потом арестовать Павлова, но не как предателя, а

за какое-либо воинское преступление. Если Красная Армия узнает, что

Павлов предал, не будет веры никаким генералам. А как воевать с мыслью, что твой генерал – предатель?

- Что еще по этому делу? – спросил стоящий у окна Сталин.

- Арестованный Ванников показывает, что членом их организации

был Михаил Каганович, брат Лазаря Моисеевича. С одной стороны, нет

никаких иных фактов, кроме этого показания, с другой стороны, они всегда

считались друзьями. Михаил Каганович – член ЦК, и в таких случаях

Политбюро обязано устроить Ванникову и Михаилу Кагановичу очную

ставку в присутствии членов Политбюро. Ванников у нас в Москве, Михаил

Каганович работает директором авиационного завода в Казани, я его

пригласил в Москву на 1 июля. Надо бы договориться о сборе членов

Политбюро в этот день. Особенно желателен, сами понимаете, Лазарь

Моисеевич Каганович.

Сталин резко повернулся от окна и раздраженно возразил.

- Лазарь мечется по узловым станциям, расшивает пробки для

движения воинских эшелонов к фронту. Как его вызовешь? Он будет мне

звонить, я ему сообщу о брате, но приедет он или нет к 1-му числу, не

167

известно. Да не известно и где будут остальные члены Политбюро. Товарищ

Маленков будет, скорее всего, в Москве, вот вы с ним от имени Политбюро и

проведите очную ставку Ванникова с Михаилом, а если подъедет Лазарь, то

и с Лазарем.

В это время вошел секретарь Сталина Поскребышев, и, не прерывая

разговора членов Политбюро, положил перед Берией лист бумаги со

словами: «Вы говорили, что это нужно срочно». Берия быстро пробежал

короткую записку и озабоченно покачал головой .

- Агентурное сообщение подтвердилось, - сообщил Берия, – я не

хотел о нем говорить, не проверив, - немцы захватили Минск. Еще вчера.

Сейчас об этом начали сообщать все европейские радиостанции.

Все присутствовавшие опешили.

- Что за черт! Как?! Почему мы об этом ничего не знали?

Сталин, жестом прекратив вопросы, задумчиво суммировал.

- Что-то непонятное творится с командованием Красной Армией.

Давайте съездим в наркомат обороны к нашему Верховному

главнокомандующему.

Были быстр вызваны автомашины и присутствовавшие выехали в

Наркомат обороны, а там возле стола с картой фронтов их уже ждали

Тимошенко и Жуков. Жуков начал бодро.

- В целом на всех фронтах от Балтики до Черного моря идут

ожесточенные бои. Соединения Красной Армии контратакуют, на Юго-Западном фронте – довольно успешно, но немцы на некоторых участках

сумели вклиниться в нашу оборону, особенно глубоко – в полосе Западного

фронта. Здесь у нас явно не хватает сил и срочно требуется переброска

резервов на это направление.

Сталин довольно долго и внимательно изучал карту, потом показал

карандашом на район западнее Минска

- Почему здесь, с Брестского направления, немцы так глубоко

вклинились? Почему здесь не было наших соединений, чтобы остановить их?

Жуков замялся.

- Тут должны были действовать соединения 4-й армии – 22-я

танковая, 6-я и 42-я стрелковые дивизии, но как сейчас выясняется, немцы

уничтожили их артиллерийским огнем в Бресте еще утром 22 июня.

- Вы хотите сказать, что эти дивизии не только не вывели из Бреста на

боевые позиции, но даже не подняли по тревоге, и немцы расстреляли их, спящих, артиллерией через Буг с расстояния винтовочного выстрела?! –

Сталин ничего не понимал.

Жуков начал скороговоркой оправдываться.

- Так получилось, товарищ Сталин. Я Павлову, как вы приказывали, еще 18 июня, за четыре дня до войны телеграммой дал распоряжение

привести войска в боевую готовность, и почему он не вывел войска из

Бреста, я не знаю.

У Сталина в голосе появились металлические нотки.

168

- А у нас что – в Красной Армии уже не контролируется исполнение

приказов?

Жуков с отчаянием в голосе.

- Мне не доложили!

- А вы приказывали своим подчиненным, доложить вам? – зло

поинтересовался Сталин.

- Они должны были сами…, - у Жукова предательски дрожал голос.

С горечью в голосе вмешался Тимошенко.

- Тут положение, товарищ Сталин, еще хуже, Этих дивизий вообще