Мгновенная карма

Квинт комкает салфетку и бросает ее в мусорное ведро в дальнем углу комнаты. Он ничего не говорит, и у меня возникает отчетливое ощущение, что он ждет, когда я раскрою какую-то грандиозную, блестящую стратегию. Что, в общем-то, я и обещала в самом начале. Но, хотя у меня и появилось много идей, ни одна из них не выглядит прорывом. Ни одна не обладает потенциалом для привлечения достаточных средств, чтобы оправдать наши затраты времени или денег.

Мое внимание привлекает ряд фотографий в рамках на стене позади Квинта. Я замечала их и раньше, но было некогда присмотреться внимательнее. Я задумчиво прищуриваюсь и, отодвигаясь от стола, подхожу к ним.

Изучая первую фотографию, я чувствую на себе взгляд Квинта. Сердце сжимается от боли, но я заставляю себя смотреть. Передо мной морской лев на дне пластикового детского бассейна – возможно, из тех, что я видела во дворе, – накрытый одеялом. Плоть вокруг его рта проколота таким количеством рыболовных крючков, что кажется, будто над ним поработали мастера пирсинга со всего света.

– Это ужасно, – шепчу я.

– Это Капитан Крюк, – говорит Квинт.

Я перехожу к следующей фотографии. На ней – морской слон, выброшенный на берег. Леска опутывает его горло и одну из ласт, впиваясь в кожу так глубоко, что видны резаные раны. Я с некоторой гордостью за себя могу определить, что это самец, хотя с морскими слонами это несложно, поскольку только у самцов есть странный хоботообразный нос, которому они и обязаны своим названием. На мой взгляд, они наименее симпатичные из всех животных, которых мы здесь выхаживаем, и все же я не могу не чувствовать укола в сердце, когда вижу беднягу в такой жуткой ситуации.

На третьей фотографии как будто бы обычная куча мусора на пляже – пластиковые пакеты и рыбацкие сети. Только при ближайшем рассмотрении можно понять, что под всем этим почти погребена запутавшаяся в сетях морская черепаха. Пальцы невольно сжимаются в кулак, и мне жаль, что я не могу наказать того, кто выбросил этот хлам в океан или оставил на берегу. Но мироздание молчит. Я не ощущаю мягкого толчка в животе, как бывало раньше, когда срабатывала магия. Что объяснимо, ведь эти животные пострадали давно. И мусор могли выбросить за много недель, месяцев… даже лет до того, как из-за него случилось такое.

И тут меня осеняет идея. Задыхаясь от волнения, я поворачиваюсь к Квинту. Должно быть, он что-то улавливает в выражении моего лица, потому что опускает ноги на пол и выпрямляется на стуле, полностью сосредоточившись.

– Уборка пляжей! – восклицаю я. – Давай организуем кампанию по уборке пляжей.

Двадцать три

В отличие от меня, охваченной внезапным вдохновением, Квинт настроен скептически. – Ты хочешь, чтобы люди пришли собирать мусор?

– Да! Помнишь? Люди хотят быть вовлеченными в большое и важное дело, но сначала мы должны показать им простой и удобный путь к этому.

– Как великодушно с их стороны, – замечает он с каменным выражением лица.

– Я серьезно. – Хлопнув Квинта по плечу, я плюхаюсь на стул рядом с ним. Перегнувшись через стол, я беру свой блокнот и наверху пустой страницы пишу: «Уборка пляжа».

– У большинства людей благие намерения, им просто не хватает инициативы. Если организовать все так, чтобы это выглядело забавным и простым, заинтересовать людей, они сделают гораздо больше, чем можно было бы ожидать.

Квинт начинает перечислять, загибая пальцы.

– Первое: это самый пессимистический взгляд на человечество. Второе: нам нечего предложить людям, потому что, опять-таки, нет денег. И третье: как именно уборка пляжей может принести деньги Центру? Потому что… смотри пункт два.

Я не обращаю на него внимания. Мысли неудержимо мчатся вперед. Идеи и возможности встают перед глазами, и я стараюсь побыстрее их записать.

Квинт наклоняется ко мне и читает, заглядывая через плечо.

– Совсем необязательно предлагать им материальное поощрение, – говорю я, как только первый порыв вдохновения спадает. – Если мы представим это как великое дело, общее дело, люди придут, следуя примеру своих соседей, друзей, знакомых. В конце концов, никто не захочет оказаться единственным человеком в общине, не пришедшим на помощь. Все-таки публичный позор еще что-то да значит.

– И снова: пессимистический взгляд на человечество.

– Но есть и другие способы вознаграждения. Может быть, нам удастся найти спонсоров в местных магазинах. Скажем… каждый, кто наполнит мусорный мешок, получит бесплатный рожок мороженого от «Соленой коровы». Ну, что-то в этом роде.

Квинт хмыкает, но я могу сказать, что он видит в этом потенциал, хотя и не говорит этого вслух.