Мякин

Мякин, не дожидаясь окончания дискуссии, вышел в коридор, на секунду остановился, размышляя, в какую сторону ему двинуться, и решил пойти направо. Он шёл вдоль белых больничных дверей, читал на них надписи, но клизменная ему никак не попадалась. В дальнем конце коридора за столом сидела дежурная медсестра. Приблизившись к ней, Мякин вежливо спросил:

— Будьте любезны, скажите пожалуйста, где мне найти клизменную?

— Клизменную? — не отрываясь от толстого журнала, уточнила медсестра.

— Да, клизменную, — подтвердил Мякин.

— Это там, в конце коридора. — И сестра как-то не очень точно махнула рукой.

Мякин повернул назад, не спеша двинулся, как ему показалось, в указанном направлении и действительно, за поворотом обнаружил дверь с табличкой: «Клизменная». Дверь была приоткрыта, и Мякин заглянул внутрь. Клизменная пустовала; жёсткая лавка, покрытая красноватой клеёнкой, не придавала уюта аскетичной обстановке этой маленькой комнатки. За ширмочкой сиротствовал одинокий топчан с унитазом. Мякин, озираясь по сторонам, с минуту постоял в одиночестве, затем вышел наружу и в нерешительности остановился у двери в ожидании хоть какого-нибудь клизменного персонала. Он, наверное, уже минут пять стоял у дверей и пожалел, что не взял с собой часы.

«Сколько же здесь ещё торчать?» — подумал Мякин и нетерпеливо начал прохаживаться вдоль двери туда сюда.

«Пройдусь раз двадцать и вернусь в палату», — решил он. — Пусть приглашают снова.

На пятнадцатом цикле к нему подошла немолодая женщина с мускулистыми руками и спросила:

— Вы ко мне?

— А вы клизменная? — спросил Мякин.

— Да, проходите, — ответила клизменная. — Снимайте штаны и ложитесь боком на кушетку.

Через полчаса мучения Мякина закончились и его облегчённый организм двигался по коридору в сторону своей новой палаты. Мякин шёл навстречу незнакомому коллективу и даже немного радовался.

«Пациенты попались все как на подбор — интересные, — подумал он. — По крайней мере, с ними не скучно». И в этот момент Мякин неожиданно остановился. Он не запомнил номер палаты, куда его переселили после обеда.

— Вот ещё проблема! — мысленно произнёс он. — Тоже мне пациент — не помнить, куда тебя поместили!

«Так, — продолжил размышлять Мякин. — Вы точно проходите по психическому, а не по нервному? Думайте, думайте, товарищ Мякин, как найти свою палату!»

— Это что же, заглядывать в каждую дверь? — Мякин запаниковал и вспомнил о дежурной, сидящей в конце длинного коридора. — Здрасьте, это снова я. — Он активно соображал, как спросить о своей палате.

Дежурная в этот раз повернулась к нему и сделала вопросительное лицо:

— Здрасьте, слушаю вас.

Мякин, как ему подумалось, весьма толково изложил свою проблему:

— Меня после обеда перевели в другую палату, а где она, я не могу определить. Не могли бы вы мне помочь?

— А вы кто? — спросила дежурная.

— Я больной, то есть пациент из клизменной.

— Понятно, — ответила медсестра и сняла телефонную трубку. — У меня стоит пациент. Он забыл, кто он. Пришлите кого-нибудь.

Мякин догадался, что его не совсем правильно поняли, и попытался исправить дело.

— Я вчера был с тем… Он очень худой и умер. Там палата плохая, и меня перевели.

— Хорошо, хорошо, ничего не бойтесь, — ответила дежурная. — Вам сейчас помогут, только никуда не уходите.

Мякин совсем растерялся. Он почувствовал, что с ним могут сделать что-нибудь нехорошее, повернулся спиной к дежурной и зашагал прочь от неё.

— Куда же вы? — услышал он сзади и побежал по коридору в тот далёкий угол, где, как он подумал, находилась клизменная.

Клизменную он нашёл сразу — дверь была открыта. Мякин без размышлений проник в сумрачную комнату и сел на унитаз за ширмой. Кто-то заглянул в клизменную, и Мякин услышал:

— Никого здесь нет. — Глухой, незнакомый голос повторил: — Никого здесь нет. Надо бы закрыть. — И Мякин услышал, как щёлкнул замок. Затем погас свет, и он остался один в темноте.

«Вот те на! — подумал Мякин. — Сколько же придётся здесь сидеть?»

Он встал, на ощупь пробрался к двери и прислушался. Коридор ответил ему тишиной. Мякин добрался до лежанки, сел на неё и опечалился.

«Чего это я? Почему так не везёт? Совсем плохой ты стал, Мякин! Плохо соображаешь».

Сколько он провёл времени в темноте, Мякин определить не мог; он даже попытался прилечь на жёсткой лавке, подложив руку под голову.

«Может быть, завтра утром откроют меня, — подумал Мякин. — Надо бы дотерпеть до утра».

И тут он вспомнил, что сегодня во второй половине дня его должна навестить супруга.

«Да, совсем плохо получается, — подумал Мякин. У него даже вспотели ладони рук. — Она будет меня искать. Персонал всполошится».

— Буду стучать, — решил он и начал методично, в ритме двух ударов в секунду, бухать кулаком в центр двери.

Сколько он нанёс ударов, Мякин не считал и через некоторое время пожалел об этом, потому что совершенно перестал ориентироваться во времени. Он уже несколько раз менял руки, давая одной из них попеременно отдыхать от ударов в деревянную поверхность.

Неожиданно зажёгся свет. Мякин остановился — глаза не сразу привыкли к освещению.