Мякин

Из глубины коридора послышался шум тележки с кастрюлями.

— Что это? — спросила супруга.

— Это ужин, — ответил Мякин.

— Тебе пора ужинать?

— Сегодня не обязательно. Там, в кошёлочке, наверное, есть чем полакомиться?

— Да, — улыбнувшись ответила супруга.

Они ещё более получаса прохаживались по коридору. За окнами быстро темнело, и Мякин сказал:

— Тебе, наверное, пора. Пацаны уже вернулись из школы.

— Не беспокойся, они у нас совсем самостоятельные, — ответила супруга. — Главное, чтобы ты скорее поправился.

— Знаешь, примерно час тому назад у меня перестала шуметь голова, — тихо сказал Мякин.

— Да? — обрадовалась супруга. — А что сейчас?

— Сейчас всё хорошо. Мне кажется, что сегодня ночью я буду спать.

— Не торопись, Мякиша, пусть тебя как следует проверят.

— Я не тороплюсь, куда уж мне торопиться! — согласился Мякин.

Он проводил супругу до самого выхода. Они быстро распрощались на глазах у охранника, делающего вид, что его ничто вокруг не касается. Затем Мякин поднялся на свой этаж и вернулся в палату.

— Где вы бродите? Мы за вас волновались! — заявил озабоченный профессор. — Вот ваш ужин. — Он показал на тарелку и кружку, стоящие на тумбочке. — Всё остыло, а вас нет.

— Да бросьте вы, учёный! — проворчал инструментальщик. — Приносят всё холодное, словно из холодильника, — не то что в заводе. Там в столовой еда горячая.

— Так и сидели бы на своём заводе, — отреагировал профессор.

— Не ругайтесь, хватит сердиться, — прервал их бухгалтер. — Дайте новенькому поесть.

Мякин взглянул на больничный ужин, отпил немного холодного чая, открыл тумбочку и вытащил пакет с гостинцами. В пакете оказались фрукты, бакалея, и кое-что сладенькое, любимые мякинские булочки.

— Угощайтесь. — Мякин вывалил содержимое пакета к себе на кровать.

Бухгалтер встал, подошёл к мякинской постели, пристально оглядел образовавшийся натюрморт и заявил:

— Здесь на всех маловато будет. Если всё разделить поровну, то это будет несправедливо. Вам должно достаться больше, чем нам.

— А мне ничего не надо, — заявил инструментальщик. — Мне здесь всего хватает.

— Ему всего хватает! Ха-ха! — возмутился профессор. — А ворчит на местную еду постоянно.

— Да, ворчу, а всё равно хватает, — упрямо повторил инструментальщик.

— Вот и хорошо, — обрадовался бухгалтер. — Мы вас исключаем, то есть сторнируем.

Профессор, потирая руки, добавил:

— Может быть, ещё кто-то хочет сторнироваться?

— Эх, была не была! Можете исключить и меня, — произнёс седой. — У меня завтра дочка будет — нанесёт такое же.

— Так это что же? Нас только трое осталось? — заявил бухгалтер.

— То есть двое нахлебников, — поправил его профессор.

— Почему нахлебников? — возмутился бухгалтер. — Новенький нам сам предложил: угощайтесь. Он сделал это добровольно, без нажима с нашей стороны, в полном балансе со здравым смыслом.

— Вам бы только баланс найти, — недовольно ответил профессор. — А может, товарищ… — Он запнулся и обратился к Мякину: — Простите, мы запамятовали, каков ваш псевдоним?

— Меня зовут Мякин, — ответил Мякин.

— Хорошо, пусть будет Мякин. Вы, товарищ Мякин, искренне предложили нам угощаться или, как это бывает, по инерции? Может, вы сейчас жалеете об этом. Жалеете, что сказали «угощайтесь». Доложите нам правду, какая бы горькая она ни была.

— Что вы мелете, профессор? Так интеллигенты беседу не ведут. Это совсем не культурно! — Бухгалтер сделал вид, что обиделся, и ушёл к себе.

— Вот видите, — прошептал профессор. — Мы с вами остались вдвоём, что совсем неплохо для начала.

Мякин подошёл к гостинцам, разделил их на две равные кучки, одну из них сгрёб в пакет и протянул его профессору:

— Угощайтесь.

Профессор испуганно отшатнулся от пакета и почти закричал:

— Нет и нет! Это вопиющая несправедливость! Всё пополам. Это значит, что я должен половину отдать вам?

Мякин молча положил пакет профессору на кровать, взял из своей доли любимую булочку, вышел в коридор и, покусывая лакомство, пару раз прошёлся мимо тёмных окон. Внутренний дворик клиники слабо подсвечивали редкие фонари.

«Завтра надо бы погулять на воздухе», — подумал Мякин и вернулся в палату.

Палата встретила его неожиданной тишиной. Верхний свет был погашен. Ночники горели только у бухгалтера и профессора. Мякин обратил внимание на то, что пакет на профессорской койке исчез. Он подобрал свои гостинцы, разместил их в тумбочке, взглянул на нетронутый ужин, вынес тарелку и кружку в коридор и уверенной походкой направился к дежурной сестре.

— Куда это мне можно положить? — спросил он у дежурной.

— Это в столовую, — дружелюбно ответила дежурная.

— А это где? — снова спросил Мякин.

— Это там, — ответила дежурная, указав рукой куда-то по направлению за клизменную.

— То есть за клизменную? — уточнил Мякин.

— Вы новенький? — чуточку удивившись, произнесла дежурная.

— Да, — услужливо ответил Мякин.

— Прямо, потом направо, ещё раз направо и там увидите, — участливо ответила дежурная.