Мята. Кот, который полюбил книги

– Сестра, на какие деньги ты купила белого пятнистого сервала с редким цветом глаз? – спросил двуногий мужского пола.

Я понял, что речь обо мне и навострив свои уши, напоминающие мышиные, стал подслушивать их разговор (это не красиво, но вдруг они скажут важные детали, которые помогут мне сбежать из этой треклятой ловушки с книгами?), перекатившись на бок.

– Я нашла его на улице, он бродячий. – И на этой фразе я возражающе мяукнул, что было расценено, как просьба принести мне поесть, хоть я и был голоден, но имел своим громким «мяу» не это, а всклик с фразой: «– Ложь!».

«Когда уже люди научиться понимать кошачий язык?»

Я перекатился на другой бок и встав на все четыре лапы прошел на кухню, где человек мужского пола, осматривал камеру, в которой хранил добычу. Вроде бы, это называлось «холодильник». Прочел в улетевшей газете. Там было предложение купить два холодильника по цене одного с бесплатной доставкой.

Я поднялся на задние лапы и оперевшись лапой о его плечо, принюхавшись, пытался второй лапой подвинуть к краю тарелку с куриной ножкой, чтобы схватить ее пастью, как награду за оказанную услугу и выйти через не закрывшуюся дверь, которую открыл посетитель этого места, другой человек в шляпе. Но человек, который стоял у холодильника дёрнул плечом и я, прежде, чем упасть на свою пятую точку, слишком сильно ударил по тарелке. Куриная ножка взлетела вверх, а с нею взлетел и салат, который стоял рядом. Салат приземлился на лицо человека, а куриная ножка в мою пасть, которую я раскрыл, чтобы словить свою добычу, а вот тарелка на которой все это лежало выпала из холодильника и разбилась на маленькие частицы. Я, качнувшись назад и вперёд, сев на задние лапы,подойдя к разбитому предмету, сложив его лапами по кусочкам вместе, вернул тарелке былой вид, правда на ней остались трещины, но зато все было цело, а девушка, что привела меня сюда, к слову – моя будущая хозяйка, услышав шум, извинившись перед посетителем, въехав на кухню, смела осколки щеткой, той самой, в совок и выбросила в открытый мусорник, сказав:

– На счастье.

И улыбнувшись, вернула неразлучную пару одних из самых популярных предметов домашнего обихода, поддерживающих в доме чистоту, – совок и щетку, на свои места – в угол кухни, возвращаясь на инвалидной коляске к пришедшему за книгой человеку.

Я выпустил куриную ножку из пасти и хотел обратить внимание на то, как выходит человек уже купивший за два евро и тридцать три цента книгу в двести сорок три страницы с неизвестным мне названием, но девушка преградила мне собою обзор и подняв с пола, положив вновь на свои ноги, повезла в место, которое ненавижу не только я, но все из моей семьи и моего рода – ванну, полную воды. Я пытался из нее выбраться и заодно посмотреть в какую сторону открывается и закрывается входная дверь этой ловушки, но девушка возвращала меня обратно в ванну. И я выпустил из лап когти, однако, ей не только удалось избежать стандартного царапанья, который я использовал в качестве защиты, и, иногда, в качестве развлечения, как с трусами того другого человека, но и удалось помыть меня от уличной грязи, и сажи камина, которая превратила часть моей шерсти в черный уголь.

После ванны меня сперва обтерли махровым полотенцем, ловя каждый раз, как я пытался сбежать, а затем обдули приятным ветерком из этой штуки… из «фена», а затем расчесали мою шерстку и наконец-то выпустили из комнаты водных пыток.

К слову, название этого устройства, как и его изображение я видел в той самой газете, которую снесло ветром буквально накануне нашей встречи.

Я подбежал к куриной ножке, которую оставил на кухне, однако, ее медленно утаскивали муравьи, которые забрались в это помещение через щель. Я попытался отобрать ее у них, а в итоге меня покусали.

«Что за невезение? Сперва человек со своей магией в руках, потом эти злосчастные книги, потом комната пыток и теперь похищение моей добычи, которую я надеялся съесть за пределами этой ловушки! Что же за день такой? Пятница тринадцатого?!»

Я издал томный кошачьий вздох и с прискорбием, побежденный, почесав муравьиные укусы задней лапой, лег на теплую подушку, лежащую на подоконнике, как аксессуар, скинув хвостом вазу.

«Кажется, мне скоро повезет, ведь разбить что-то означает к везению и счастью, верно?»

Я посмотрел на лужу, в которой плавало много осколков и увядшие цветы. Человек на инвалидной коляске выехал из той комнаты пыток. В ее руках была серая тряпка, которой она вымывала ванну от меня, и подъехав ближе с мокрыми короткими волосами, которые ей пришлось отмывать от сажи, в которой я ей их испачкал, она опустила ее на пол, затем нагнулась и вытерев лужу, аккуратно собрав в тряпку осколки, взяла в руки цветы. Погладив меня влажной рукой, отчего я поморщился, губами поцеловала меня в макушку, желая приятных снов и выбросив тряпку с цветами в мусорник, отправилась в свою спальню, что располагалась под лестницей, выключив свет, горевший надо мною.