Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

Воспользовавшись данными своего разведотряда, командование русских войск на этом участке 16-го июня из Адиль-Джеваз-Кала двинуло на Алхат конный отряд, поддержанный небольшими частями пехоты. В тот же день, сбив упорно сопротивлявшихся турок с их позиций к востоку от Алхата, они заняли последний. Бой в районе Ханик-Кулик продолжался и на следующий день, но уже с меньшим напряжением. В результате этого боя турки с большими для них потерями были отброшены на фронт селений Кормундж-Прхус, где и остались, не решаясь больше на ответные действия.

Как следовало потом из сведений штаба Верховного Главнокомандующего и штаба Кавказской армии, помещенных в очередном номере «Летописи войны» (18-го июля 1915 г. № 48):

[…) «…что извещение турецкой Главной квартиры о каких-то успехах их на своем правом фланге совершенно не соответствует происходящему в этом районе, а в связи с общими фразами, эти сообщения показывают, что вызваны необходимостью хотя бы временами преподносить населению известия о победах, чтобы поддерживать в нем уверенность в возможности успеха. Еще более характерным являются указания во всех, приведенных выше, трех сообщениях турецкой Главной квартиры на район действий. В них говорится, что действия происходили вблизи границы.

Между тем правый фланг турок рядом предыдущих действий оттеснен далеко в глубь турецкой территории. Между бывшей турецкой государственной границей и фронтом правого фланга турецкой армии находится Баялетский и часть Мушского санджака и Ванский вилайет, а указанные в турецких сообщениях боевые действия происходили в 140—160 верстах от нашей государственной границы.

Таким образом ясно, настолько неправдоподобны сообщения турецкой Главной квартиры, как они стремятся затемнить смысл происходящих событий, и с какой осторожностью необходимо относиться к публикуемым Главной турецкой квартирой сведениях о своих якобы победах»[53].

В августе штаб 3-го Линейного полка переместился в с. Дугах. Задачи полка не изменились. Судя по распоряжениям и приказам войскового старшины Кучерова, он добился того, чтобы в месте дислокации каждой сотни были размещены также пехотные или пластунские подразделения. Он требовал от командиров сотен, ставших начальниками сравнительно небольших гарнизонов, улучшения их взаимодействия с артиллерией. Когда командир 2-й сотни подъесаул Черняев попросил разрешения сменить расположение своего отряда, так как он «сидит в яме, а перед ним гора», Кучеров ответил ему, что остальные сотни находятся еще в худших условиях, посоветовал ему главное внимание обратить на взаимодействие с соседями и связь с артиллеристами. Командир полка требовал также не распылять сотни посылкой мелких разъездов, постоянно «держать крепкий кулак на всякий непредвиденный случай».

Турки усилили разведку высылкой в район расположения полка разведчиков, с которыми случались частые стычки и перестрелки. Возле 5-й сотни подъесаула Майбороды у с. Купикан был пойман шпион, который вел скрытое наблюдение за передвижениями казачьих разъездов. Участились попытки турецких разведчиков взять в плен одиночных казаков для получения разведывательных сведений. 16-го августа подъесаул Майборода сообщал в донесении Кучерову, что у него пропал отставший от разъезда казак. Командир полка приказал выйти на поиски пропавшего всей сотней, а если нужно, то и дивизионом, однако поиски никакого положительного результата не дали. Нашлась только лошадь казака, она сама пришла в расположение сотни.

В середине августа в сотни выдали пулеметы, но без обойм для патронов. За ними нужно было посылать офицера с несколькими казаками в Тифлис. Кучеров принял решение отправить туда самого молодого командира сотни, хорунжего Игнатенко. Вместо него в течение недели командовать 3-й сотней остался прапорщик Сорокин. Ничего существенного в течение этой недели не произошло, если не считать, что третью сотню, охраняющую важный в стратегическом отношении Миргемирский перевал, усилили 3-й ротой 583-й Кубанской пешей дружины. Это было вызвано тем, что в 6–7 верстах на территории противника появилось около двух полков пехоты. Учитывая возможное наступление турок на этот перевал, со штаба полка на перевал дали телефонную линию.